Как может выглядеть сигнал, пришедший к нам из далеких планет? Можно ли будет расшифровать код этого послания? И нужно ли опасаться пришельцев из Вселенной?
Ситуацию комментирует немецкий астрофизик Харальд Леш (Harald Lesch) – профессор Мюнхенского университета. По совместительству — ведущий программы «Альфа Центавра» на Баварском радио.
— Возможно ли, что когда-нибудь мы сможем принять послание внеземной цивилизации?
— Это могло бы произойти, если бы мы получили коммуникативные импульсы, которые точно направлены и отличались от прочих естественных источников излучения на небе. Кроме того, их интенсивность должна быть настолько высокой, чтобы мы вообще смогли их воспринимать.
Вау! В 70-е годы земляне получили невероятной интенсивности сигнал, который был отмечен один-единственный раз и никогда больше не появлялся вновь. В шутку замечу, там кто-то однажды дунул в трубу, сказав: «Алло, мы здесь!». Для того чтобы мы узнали, идет ли речь о внеземном разуме, а не от скоплений звезд или другого естественного источника, сигнал нужно получать в течение длительного времени.
— Что могло бы содержаться в таком послании?
— Например, математические сведения. Было бы здорово, если бы мы получили, ну скажем 15 знаков после запятой в числе Пи, число Эйлера 2,718281 или уравнение a2 + b2 = c2. Все то, что просто можно закодировать. Очень элементарную математику. Послание было бы, пожалуй, в цифровой форме, что сильно сокращать мощности радио. Цифровая радиостанция наиболее желательна. Это то, что я ожидаю, однако надеюсь на несколько иное.
— А на что вы надеетесь?
— Если удастся снова декодировать сообщение, как это описано в книге «Contact»
Карла Сагана (Carl Sagan), я нашел бы это гениальным. Необязательно это должно быть открытие Олимпийских игр 1936 года, а например, свадьба английской королевы. Даже если это продлится лишь 10 секунд, вполне достаточно, чтобы понять, в космосе есть разумная жизнь.
— Стивен Хоукинг (Stephen Hawking) критиковал всех тех, кто ратовал за связь с братьями по разуму во Вселенную, не понимая, кто, собственно говоря, эти «братья». Вы думаете, что стоит пойти на такой риск?
— Надо всерьез принимать теорию относительности. Если кто-то преодолевает огромные космические расстояния, вылетев из пункта A в пункт B, и летит с очень большой скоростью, должен понимать: никто не узнает его, когда он снова вернется домой (г-н Леш приводит в пример известный парадокс, что путешественник при быстром движении стареет более медленно, чем тот, кто остался дома – прим. ред.). Я настроен скорее положительно и верю, что мы можем довериться Вселенной.
— На сколько велика вероятность того, что в нашей Солнечной системе существует другая жизнь?
— На Марсе, полагаю, шансы близки к нулю. Он слишком холоден, атмосфера так же разряжена, как у нас на высоте 48 км. Это означает — вода из замерзшего состояния непосредственно переходит в газ, когда достигает поверхности. На Марсе не может быть воды в жидком состоянии.
Там нет магнитного поля, которое удерживало бы атмосферу. Очевидно, пару сотен миллионов лет назад она и была там, вероятно также как и жидкая вода. У спутника Юпитера Европы ситуация совсем иная. Он окружен ледяным слоем и у него есть источники внутреннего тепла. Если чем там и приятно заниматься, так что-то варить в этом бульоне.
— С кем из голливудских пришельцев, вы бы охотно отобедали вместе?
— С парнем по имени Спок (Spock).
— Почему с ним?
— Он невероятно симпатичный, очень человечный и очень простой, он знает много и совершенно раскован. Мне доставило бы удовольствие и я охотно бы побеседовал с ним о физике. Так как я сторонник тезиса, что знакомые нам законы природы, действуют повсюду во Вселенной. Я с удовольствием бы узнал, во что он верит, какие песни поет, какие картины рисует и какие сказки рассказывает своим детям. Это скажет мне о многом.
