Подчинившиеся хунну были переселены на территорию пограничных округов, где они постепенно смешались с древнекитайским населением. Места их первоначального обитания оказываются занятыми новой волной кочевников — монголоязыч-ных сяньби и ухуаней, создавших во II в. могущественный союз племен. Отныне войны с сяньби становятся главным аспектом внешней политики империи на севере. Примерно в это же время на северо-западе консолидируются племена цян — дальние потомки жунов чжоуского времени. Сформировавшись в районе верхнего течения Хуанхэ, цяны во II в. совершают постоянные нападения на крупные ханьские города, в том числе на бывшую столицу Чанъань. Основным методом борьбы с цянами (так же как и с сяньби) становится переселение их во внутренние районы. Последствием этого была «варваризация» территории, которая исторически была колыбелью древнекитайской цивилизации. По свидетельству современников, к концу III в. в окрестностях Чанъаня более половины населения составляли хунну и цяны.
Другим фактором этнодемографической ситуации в I—III вв. было перемещение значительной части древнекитайского населения из северных в южные районы империи. По данным переписи 140 г. (более или менее регулярные переписи населения проводились в Ханьской империи с начала I в.), общее количество жителей северо-западной части страны сократилось по сравнению со 2 г. примерно на 6,5 млн. человек, северо-восточ-ных — почти на 11 млн., а общая численность населения округов в басейне Янцзы возросла на 9 млн. Увеличилось древнекитайское население в северной части современной провинции Юньнань, а также вдоль дорог, соединявших Хунань с Гуандуном. В то же время в Фуцзяне древнекитайского населения еще не было вовсе, почти совершенно отсутствовало оно и в Гуй-чжоу. Массовое проникновение китайцев в эти районы произойдет много позже.
