Две самые известные истерии, связанные с вампирами, поразили деревни в землях нынешней Сербии. Тогда этот регион находился под владычеством турков Османской империи, а позднее, в конце XVII в., вошел в состав Австрийской империи. Австрийские военные и гражданские чины, курировавшие регион, не раз рапортовали о странных происшествиях в новых землях империи.
Многие вспышки вампирской истерии в землях Восточной Европы развивались по схожему сценарию.
Когда в какой-нибудь крестьянской общине вдруг кто-то неожиданно умирал, а за ним один за другим умирали — такой же внезапной и необъяснимой смертью — друзья или члены семьи покойника/покойницы, людям казалось, что к тому причастны сверхъестественные силы.
Местные жители верили, что усопший первым возвращался назад из могилы, чтобы забрать на тот свет своих близких и знакомых.
Такие поверья были очень прочны в славянских поселениях. Местные жители организовывали поиски вампиров, в ходе которых тела покойников, подозревавшихся в том, что они ночью оживают и разгуливают по округе, выкапывали из могил и обследовали, ища признаки вампиризма.
И как это часто случается, когда люди ищут нечто сверхъестественное, они находят то, что искали! Вот лишь несколько странных и необъяснимых признаков, по которым охотившиеся на вампиров крестьяне судили, был ли на самом деле откопанный покойник вампиром или нет:
- По прошествии нескольких недель, а то и большего срока, тела не разлагались.
- Покойники казались вспухшими и раздутыми и явно насыщенными кровью.
- На коже покойников проступали красноватые пятна.
- Вместо старой, отшелушившейся кожи и старых отпавших ногтей у покойников появлялась новая кожа и отрастали новые ногти.
- В трупе было много жидкой крови; иногда кровь даже вытекала изо рта и носа.
- А когда труп вампира протыкали колом, он якобы испускал тяжелый стон.
Покойников, признанных вампирами, «убивали» во второй раз, чтобы они больше не причиняли вреда живым людям. Самым надежным способом убийства вампира считался кол, вонзенный в его сердце; иногда вампиру отрубали голову. А бывало — в крайнем случае, — что сжигали и весь труп. В некоторых случаях свидетелями расправы с вампирами становились сторонние наблюдали, которые затем описывали все увиденное ими в своих рапортах и докладах.
Пожалуй, наибольшую известность из всех «вампирских дел» приобрело дело сербского крестьянина и бывшего солдата по имени Арнольд Паоле из деревни Медвежа (Medve?a). Паоле преждевременно скончался в 1725 г., упав с телеги с сеном и сломав себе шею. Крестьяне похоронили его на сельском погосте, но забыть о нем не забыли!
Сельчане припоминали, будто Паоле еще при жизни жаловался, что на него напал вампир, когда он служил солдатом в оккупированной турками Сербии. Чтобы избавиться от докучливой нелюди, Паоле натирал себя кровью вампира и ел землю из его могилы. Интересно, какой доброхот рассказал ему о таких способах защиты от вампиров?
Как бы там ни было, не прошло и месяца со дня смерти Паоле, как несколько жителей Медвежьей признались, что за ними охотился вампир. Примерно в то же время заболели и умерли еще четыре сельчанина. Заподозрив Паоле, крестьяне откопали его труп. Присутствовавшие при этом уверяли, что из его рта, носа, ушей и глаз текла свежая кровь.
Крестьяне вонзили кол в грудь Паоле. Когда кол вошел в покойника, из него исторгся громкий стон. Тогда они отрубили ему голову. А потом сожгли труп. С четырьмя людьми, которые, как думали крестьяне, стали жертвами Паоле, поступили также.
Минуло несколько лет. Как вдруг в 1732 г. заболели и умерли еще несколько человек. Живые крестьяне опять заподозрили, что к этому причастны вампиры. По деревне поползли слухи, что Паоле, возможно, перед тем, как в него воткнули кол — высасывал кровь у овец, которых потом съели те крестьяне, которые умерли. А умерев, они сами превратились в вампиров. Этих-то новых вампиров и стали подозревать в убийстве других людей. Поэтому крестьяне решили выкопать и их тела.
Австрийские власти решили прояснить эту ситуацию и послали военный наряд с медиками для проведения расследования. В их числе был военврач по имени Иоганн Флюккингер. Флюккингер написал знаменитый отчет об этом расследовании — «Visum et Repertum» («Доклад комиссии Флюккингера»), — вызвавший огромный интерес в Западной Европе. Этот отчет, как документ официальный, придал проблеме вампиров налет достоверности.
На глазах у Флюккингера и его людей было вырыто и раскрыто примерно семнадцать гробов. Некоторые тела уже были близки к полному разложению. Другие были только частично затронуты тленом. Но были и такие, что не разлагались вовсе, хотя были захоронены, по свидетельству крестьян, два-три месяца назад. Неразложившиеся и не полностью разложившиеся трупы — утверждали крестьяне — были вампирами. Они и слушать не хотели никаких доводов Флюккингера.
Австрийцы провели беглое вскрытие трупов тех умерших людей, которых односельчане подозревали в вампиризме. В полостях всех тел они обнаружили «свежую» — по выражению самого Флюккингера, под которым он, вероятно, подразумевал не свернувшуюся — кровь, Флюккингер также засвидетельствовал, что у всех обследованных трупов вместо старых, отпавших, ногтей на пальцах рук успели вырасти новые, а на некоторых телах под шелушившейся старой кожей явственно проступал молодой слой эпидермиса.
Среди умерших крестьян, подозревавшихся в вампиризме, была солдатская дочь по имени Станацка.
Заболев, она перед смертью пожаловалась, что на нее напал и пытался задушить сын другого солдата, которого звали Миле и который умер незадолго до того. Когда ее тело откопали, на шее девушки синел четкий след мужского пальца.
Одна из женщин, шестидесяти лет от роду, при жизни была худощавой и бледной; однако в могиле она лежала пухлой и румяной, буквально «налитой» кровью.
Ее и посчитали подстрекательницей новой плеяды вампиров, отведавших зараженной Паоле баранины. В числе подозреваемых в вампиризме было несколько маленьких детей, а также мужчины и женщины, умершие преждевременно.
Крестьяне наняли цыган из кочевавшего по округе табора, чтобы те отрубили головы и сожгли трупы тех, кого они признали вампирами.
Доклад Флюккингера, подписанный официальными лицами с медицинским образованием, читали с нескрываемым интересом во всей Западной Европе. Достоянием общественности стали и еще несколько схожих по сути рапортов о вампирских истериях, случившихся примерно в то же самое время.
Так, другой австрийский чиновник — на этот раз в селе Кизилова (Сербия) — записал историю крестьянина по имени Петер Плогоевиц, ходячий труп которого нагнал много страхов на односельчан в 1725 г.
Во многом благодаря «делам» Арнольда Паоле и Петера Плогоевица слово «вампир» вошло в лексиконы западноевропейских языков. В официальном докладе, составленном по делу Петера Плогоевица в Германии ок. 1726 г., фигурировало слово «vanpir» («ванпир»), считающееся первым случаем употребления этого термина в Новое время.
Отчет Флюккингера был переведен с немецкого на французский и английский языки. Во французском переводе для названия кровососа употреблен термин «vampyre», а в английском — «vampire».
Австрийский чиновник в Сербии не хотел давать разрешения на выкапывание трупа Петера Плогоевица, однако крестьяне настояли на этом. После смерти Плогоевица заболело и умерло сразу девять человек. И все они как один на своем смертном одре утверждали, что к ним ночью заявлялся Плогоевиц и душил их. Чиновник, нехотя согласившийся на вскрытие его могилы, привел с собой православного священника.
Чиновник был сильно удивлен, увидев свежую кровь во рту трупа. Он был так шокирован, что даже не пытался остановить крестьян, когда те заточили кол и вонзили его в мертвое тело. Когда кол пронзил покойника, кровь хлынула не только из его рта, но и из ушей.
Чиновник был также поражен еще одним странным фактом, оглашать который он отказался из деликатности. Исследователи вампиров склонны думать, что у мертвеца была отмечена эрекция!
