В один из морозных январских деньков автор с компанией отправился
на самый юг Воронежской области на поиски очередной меловой пещеры.
И сегодня вашему вниманию предлагается фотоотчет о поездке и забросе в Гороховскую пещеру. Она так же известна как Андреевская. Впрочем, мы начинаем.
Содержание
- 1 С Начала.
- 2 Ну, погнали.
- 3 А кто их рыл? — допытывался я.
С Начала.
Это поселок под Россошью, где мы остановились размять затекшие от неблизкого пути туловища.
Надежда на то, что за 180 км от Воронежа обстановка больше напоминают зимнюю, чем у нас, таяла с каждым километром.
Заснеженных пейзажей нам сегодня не видать. Съезжаем с асфальта — впереди порядка 9 км довольно живописной грунтовки.
А вот и Дон-батюшка. Значит мы уже где-то совсем рядом.
мы начнем подготовку к спуску в пещеру изучением плана-схемы, составленного В. Стёпкиным в 1999 году.
Уже дома, после поездки, я нашел более позднюю схему, датируемую 2004 годом и сделанную некой группой Беркута. Если внимательно сравнить обе топосъемки, то самая большая и очевидная разница будет заметна в привходовой части пещеры. На лицо серьезное обрушение и утрата части подземных полостей. При этом у «беркутовцев» нарисовано много дополнительных участков, которых нет у Степкина, но при этом они помечены как заваленные. Меня этот факт очень озадачил и я попытался разыскать в сети контакты этих товарищей, чтобы уточнить откуда «дровишки».
Артем первым спускается ко входу в пещеру и сообщает, что залаз такой узкий, что для того чтобы в него протиснуться, придется снять верхнюю одежду.
Ну, погнали.
Каждый раз думаю, что надо завести привычку брать на залазы сменную одежду, но каждый раз возвращаюсь домой белый как медведь.
Итак, после трёхметрового шкуродера начинается ракоход, а потом уже можно выпрямиться и в полный рост. Надо заметить, что данная пещера, в отличие от многих других в области, довольно подробно описывалась и исследовалась буквально со времён её создания. Более того, существует даже литературное произведение, в котором рассказывается о Гороховской пещере от лица одного из свидетелей её создания. Это рассказ В.К. Агапова «Терентьич» из книги «На среднем Дону», изданной в 1971 году. Самые интересные моменты, с вашего позволения, буду цитировать. Оговорюсь ещё, что в сети данной книги нет — мне пришлось искать её по библиотекам.
Итак, Гороховской данную пещеру называют по ближайшему к ней селу Гороховка Верхнемамонского района. Правда, село находится на противоположном берегу Дона, имейте это ввиду, если соберетесь вдруг поехать по нашим следам. Правильней ориентироваться на населенный пункт Новая Калитва Россошанского района. Из нижеприведённой цитаты станет ясно почему второе название пещеры «Андреевская», когда она появилась и кто же был её первыми строителями. «Вон там, за Лысой горой, по крутым ярам, наши калитвяне всегда пасут овец, коров, волов, а дальше, за ярами, — Андреевская пустошь, Костевка. Там, в обрывистых меловых горах, над Доном, пастухи увидели пещеры. А было это весной, в тяжелый год Крымской войны. (1853-1856 г.г, но по другим сведениям пещеру начали рыть в 1859 году — прим. авт.) Слух о пещерах пронесся по всей округе. Толков было много. Главная удивительность — никто не мог видеть пещерокопателей. В те дни и пришел к пастухам странник с котомкой за плечами и рассказал: «Есть-де у нас святое место, где благодать господня постоянно пребывает и действует незримою рукою», — и указал на пещеры. Эта весть быстро полетела по слободам. Страшная суматоха сделалась на следующий день. А день тот был праздничный. Народу к пещерам собралось великое множество. Тут и объявились пещерокопатели. Они объясняли людям святость места и рассказывали о чудесах и видениях. Для примера, один из них уверял: «У меня страшно болела голова, я взял здесь землицы, приложил к темени, и голова тотчас перестала болеть, как будто бы с нее что свалилось». Люди с умилением слушали его, набожно крестились…
А кто их рыл? — допытывался я.
Рыл гороховский мужик Григорий Ведерников с братией… Обожди, и про него расскажу. Слушай дальше: народ со всей округи повалил в пещеры, неся деньгу, муку, сало, полотно, иконы… Нашлись и охотники помочь рыть пещеры. Зачинатели пещер еле успевали принимать приношения и распоряжаться помощниками, трудившимися во спасение души. Для Ведерникова была сделана особая келья. Он через окошечко принимал посетителей и объяснял, что приношение он делит на три равные части: одну часть для бедных, другую — для роющей братии, а третью — на самые пещеры… Появились набожные старухи, монахи, монашки, странники, калеки, продавцы свечей, ладана, пузырьков со слезой богородицы…»
Позволю себе еще раз вернуться из пещеры на верх — к Василию и пейзажам. Отличное нашлось описание этих мест и похожей погоды в романе В. Барабашова «Белый клинок». Ну почему я не писатель и не умею так живописать? «От Старой Калитвы, разбросавшей дома по крутым меловым буграм, Дон широкой петлей забирает влево, к Новой Калитве, катит сумрачные холодные волны к югу. Калитвянское левобережье — в густых зарослях дубняка и орешника; лес, припорошенный первым снегом, стоит угрюмый и безмолвный. Между слободами, по правому берегу, раскинулся просторный пойменный луг, изрезанный с одной стороны глубокой, со студеными ключами речонкой, Черной Калитвой, а с другой — рыжей стылой дорогой. По Дону прошла уже шуга, застыли мелководье и заводи, мерз во льду камыш. Но середина реки по-прежнему свободна от льда; над Доном поднимался белесый туман, и в этом тумане трудно разглядеть то плывущую вверх дном плоскодонку, то труп лошади, то красноармейскую папаху… Висли над округой низкие брюхатые тучи, сыпался с неба легкий, несмелый еще снег, тянул по низу ветер, разбойничьи посвистывая в голых ветвях прибрежного лозняка, налегая лихой рябью на сонные, неторопливые волны Дона.»
Но вернемся в пещеру. «…О пещерах стали говорить каждый день. Молчало одно только духовенство калитвянской церкви. Предвидя урон в своих доходах, попы потребовали от начальства запретить поклонение недозволенной святости и пещеры закрыть. Но тут нашлись бывалые люди, они всем встречным стали задавать опросы: почему закрыть? Ведь это божье дело? Полицейские меры и увещевания священнослужителей оказались бессильными. О пещерах начали говорить на общественных сходках. Но и тут нашлись ловкие люди. Они грозили миру карой господней за нерадение спасти душу свою. Они приводили пример, что пятьдесят лет назад вот так же трудно зачинались пещеры ныне прославленного Белогорьевского монастыря, что на основательницу этих пещер — монахиню Марию Шерстюкову — были гонения начальства. Ее таскали в Острогожский уездный суд. Когда же об этом узнал Император Александр Первый, то повелел: пещеры открыть и дать с казны денег на постройку в пещерах церковки с железным иконостасом. После этого сход не хотел слушать ни старшину, ни попов, потребовал не приглушать божье дело. Для будущей обители сход постановил отрезать живописный Андреевский клин, что под Холодной горой, десятин сорок. Было положено дать лесу для постройки небольшого храма, на правах домовой церкви построить трапезную и дом для паломников. А в пещерах шли службы. В молельной горели лампады и свечи, люди пели псалмы…
Терентьич покачал головой:
— Народу там толклось видимо-невидимо. Признаться, я тоже ходил рыть эти пещеры. Бывало, в великий пост соберется партия человек сорок—пятьдесят, с лопатами, кирками, ломами, топорами, и трудимся дня по три во спасение души. Так длилось года три. А потом… — Терентьич брезгливо поджал губы и молчал довольно долго.
Ну, а что было потом? — нетерпеливо спрашивал я. — Дедушка, рассказывайте, что было потом.
— А потом, парень, оказалось, что одно кружение головы. Этот самый главный зачинатель пещер Ведерников стал попивать водочку и поглядывать на обитавших в пещерах вдовиц и монашек. «Сестры во Христе» начали шептаться между собой. Одна из них, калитвянская черничка Прасковья Лосевская, стала чаще появляться Григорию на глаза. И однажды он сказал ей с простодушным лукавством:
— Я так одинок!
Черничка, покачав головой, ответила:
— Грехи наши…
Он взял ее за руку и понизил голос до шепота:
— Приди ко мне вечерком, Паша, вдвоем поскучаем, погрустим. Я буду ждать.
В сумерках, когда богомольцы отошли ко сну, она пришла к Григорию и заночевала в его келье. После она вез носила ему жареную рыбу и медовые пряники. А через год в тех пещерах у монашки Прасковьи родился ребенок… Волостное начальство сообщило об этом воронежскому губернатору. Вскоре прискакали в пещеры полицейский пристав, урядники, старшина Павел Резников, сотские, арестовали Григория Ведерникова, разогнали всех обитателей и завалили вход в пещеры».
Здесь стоит сделать оговорку, что так живо расписавший в своем рассказе историю Гороховской пещеры Василий Ксенофонтович Агапов имя первого пещерокопателя изменил. За основу в своем рассказе он взял статью за авторством местного жителя Павла Кочергина, опубликованную в 1863 году в «Воронежских губернских ведомостях», в которой автор описывает пещеру и излагает историю ее создания. А в десятом номере «Воронежских епархиальных ведомостей» за 1884 год была опубликована другая статья, из которой мы узнаем реальные имена основателей. Ими были жители села Гороховка: Максим Курасов, Филимон Кондратьев и Митрофан Зимин. Так же несколько иначе выглядит и цель их работы: не обогащение, а спасение себя и других при строительстве пещер. На эту цель «сих крестьян навел <…> какой-то Митрофан из слободы Лиски, старец лет под сто, ходивший по сборам и потом умерший схимником будто в Задонске».
Интересна в статье при описании подземелья и информация о том, что один из рукавов пещеры выходил в степь, что вполне соотносится со схемой группы Беркута. В их отчете, который я чудом нашел в вебархиве, есть следующая полезная для нас информация, объясняющая, например, наличие колодца и келий на схеме: «В войну зимой там прятались от холода сначала немцы, потом подразделение итальянских альпийских стрелков. Так вот, когда наши стали наступать, те оттуда выскочить не успели и ушли вглубь системы. Наши, не забивая себе голову поисками, просто покидали гранат в идущий туда ход, вызвав обрушение потолков, и итальянцы оттуда уже не вышли. Когда мы прибыли на место, вход был обрушен и засыпан камнями — меловые горы разрушаются. Это видимо каждую весну такой сюрприз происходит, так что недалеко тот час, когда система сама по себе засыплется. Таким же обрушением, по словам местных жителей, засыпало проход к внутреннему колодцу системы — почти отвесный ход вниз к реке (Дону). На схеме он нарисован со слов местных жителей, как и кельи, путь к которым давно завален, но он есть точно.»
Так же отчет ребят, на мой взгляд, несколько проясняет вопрос, которым я мучился во время нахождения в системе: почему в пещере такой неровный пол, если на потолке не видно никаких следов обрушения? «Нашли мы и тот злополучный ход в глубь горы, и начали его копать. Прорыли 3 метра, и поняли что одной нашей лопатой при ограниченном времени много не отроем — сами себя закопаем. Поэтому остановились. К тому же там дальше есть зал, тоже взорванный изнутри, который потребует больших усилий.» Думаю, кучи породы не вытаскивали, а складывали между колонн.
«Кстати, места обрушений видны на поверхности, в виде характерных провалов. Но надо копать, и не одному, я полагаю.»
Кстати, о потолке. Пожалуй, это самые высокие своды в меловой церкви, что мне доводилось видеть. Думаю, метра 4-5.
Но это не помешало посетителям пещеры оставить свои автографы даже на самой верхотуре.
Ума не приложу как они смогли это сделать! Смотрите на самый верх. Неужто лестницу-стремянку затаскивали?!
На этой фотографии стоит обратить внимание на старинную краску из охры, которой украшены своды, на то, что Артема вдруг раздвоило, и на Артура и Аню, страдающих гигантоманией.
Вообще, судя по количеству надписей на стенах и потолке, народу тут побывало изрядно.
Что-то про Сердюкова неразборчивое…
Самая ранняя «современная» надпись 1932 года. Но на одной колонне изображены два необычных корабля (см. план-схему 1).
По версии В. Степкина и Н. Писаревского, эти корабли по своей конструкции, а также стилю изображения могут быть отнесены к периоду не позднее XVII — нач. XVIII вв., что может означать, что Курасов и сотоварищи обнаружили уже существующие старинные пещеры и выдали себя за устроителей. Так что, не смотря на всю подробность исторической справки, может статься, что о судьбе Андреевской пещеры мы знаем только самую малость.
Ну, а мы не стали больше беспокоить светом фонарей сладко посапывающих летучих мышей, и окончательно перепачкавшись мелом, выбрались наружу. А по пути домой посетили еще парочку интересных объектов, о которых я расскажу в следующий раз.
Дополнительная информация о Гороховской пещере от человека, который, по его словам, был в ней раз 40 и изначально должен был к примкнуть к нашей экспедиции выходного дня, но не сложилось. Это Владислав. Привожу цитату из переписки с ним дословно: «Дополню: я был в этой пещере ещё до Беркута (в общей сложности — раз 40 ))))- были ещё не только просто дырка (вход), как последние 10 лет, а нормальный вход, точнее 3 входа — левый — вниз к реке, центр — сегодняшний, правый — келья. Что интересно — это нигде не описано — пол был раньше идеально ровный, в центре — был типа колодец, прикрытый каменной плитой. Плита была массивная и мощная — не поднимешь. Самое интересное — с щелей дуло холодом.
Я сам с Россоши, была в детстве дача в Новой Калитве, старики говорили мне, по секрету или по слабоумию, что сегодняшняя часть — это всего лишь «вентиляционная шапка», сама пещера — в горе на уровне Дона. Вход был (который в глубь горы в степь) такой здоровый, что заезжала телега. 2-ой вход — на другом берегу в лесу. Соответственно, проходила она и под рекой. (Легенды о подземном ходе под Доном преследуют почти каждую донскую пещеру. — прим. авт.)
Лет 15 назад умники очередной раз взорвали вход — получилась вертикальная трещина пород и сегодняшняя дырка. Твари, не могу другого слова найти. Еще косяк — в 2012 году по неизвестным причинам уже нарушился температурный режим в ней — летом была жара +20 — видимо скоро ей настанет хана… очень жалко, в мечтах — всё ее раскопать, отреставрировать и поставить охрану )»
