Данный случай появления привидения взят из «Новой страшной газеты», выходившей в 90-е годы. В номере за 1996 год там было напечатано письмо Александра Алексеева из Ленинградской области. Источник конечно сомнительный, но пусть читатель сам сделает надлежащие выводы.
Заметка была озаглавлена «Призраки тоже скучают по работе».
«Работал в нашем цеху токарем такой Василий Степанович. Работал давно, лет тридцать, не менее. Мужик Он был тихий, незаметный. Стоит себе у станка, что-то молча точит, ни с кем лишним словом не обмолвится. Не курил, не пил и, говорят, церковь посещал часто.
Каждое утро месяц за месяцем, год за годом приходил он в цех: зимой — в старомодном демисезонном пальто и шапке-ушанке, летом — в сером пиджачке и старенькой кепке.
И также неизменной была в его руках полотняная сумка со скромной рабочей едой. Войдя в цех, он спокойной, неторопливой походкой проходил по узкому пространству между станков, направляясь к раздевалке. А поздней осенью прошлого года случилось прихворнуть Василию Степановичу. Был он гипертоник, страдал ишемической болезнью. Ну, в общем, не выдержало сердце у старого токаря. Перед самым Новым годом похоронили мы его.
Жизнь продолжалась, станки крутились, и мы стали как-то забывать о Василии Степановиче. А в первых числах февраля подошел и сороковой день со дня его кончины. И вот однажды, ранним февральским утром, дверь в цеху открывается — и входит… да-да, входит он, Василий Степанович. Мы глянули и не поверили своим глазам.
Галлюцинация, сон наяву, и только, да и не пили мы накануне вроде. Мгновенно остановили мы свои станки и молча, ошалело смотрели на вошедшего в цех нашего старого рабочего. Между тем Василий Степанович все той же спокойной, медлительной походкой проходил мимо нас в своем неизменном старомодном пальто, в шапке-ушанке.
В руках он держал все ту же полотняную сумку, содержание которой было нам неведомо. Еще мы заметили, что был он необычайно бледен, с лицом каким-то бесцветным, едва различимым.
В походке его уже не было прежней тяжеловесности и усталости, а сквозила какая-то легкость и воздушность. Он ни на кого не обращал внимания, ни с кем не здоровался, а просто молча шел себе в сторону раздевалки. Хотелось окликнуть его: «Василий Степанович, ты ли это?» Но язык не поворачивался произнести хоть слово.
Так прошествовал он вдоль станков, мимо нас, устрашенных и загипнотизированных необычным видением. Мы сгрудились в проходе цеха и молча наблюдали за ним.
Вот подошел он к раздевалке, включил там свет и исчез в ее глубине. Станочники стояли и ждали, что будет дальше: будет ли он переодеваться, выйдет ли работать к станку. В то же время мы уже осознали: призраку не место в рабочей среде. Мы ждали, время шло, но никто не выходил из раздевалки.
Наконец наиболее смелые из нас заглянули в нее и… никого не увидели. Василий Степанович исчез, словно бы и не появлялся в это утро перед нами, оставив нас в недоумении, страхе, растерянности.
Вы, конечно, можете мне не верить, дело ваше. Суть не в этом. Гораздо важнее осознать, что в нашем мире есть еще столько непознанного, странного, невероятного, от соприкосновения с которым порою волосы становятся дыбом. Это непознанное и странное существует рядом с нами, далеко не всем и не всегда оно открывается, а если уж откроется, то задаст нам головоломку на всю оставшуюся жизнь. Так-то вот».
