Куда исчезают Индиго? - «Индиго»

Всемирный феномен Индиго – одна из самых мистических и противоречивых тем современности. Людям Индиго, рождённым в 70-80-90х годах, в нашей стране сначала не придавали значения, но в дальнейшем о них заговорили профессионалы, имеющие дело непосредственно как с подростками, так и с детьми.

Одним они кажутся удивительными, другим – странными, «не от мира сего», и даже психически ненормальными, третьи понимают мысли и поведение Индиго и разделяют их чувства одновременного сострадания и гнева по поводу всего происходящего в окружающем мире.

Дети Индиго любопытны буквально всем, кто более или менее интересуется паранормальными явлениями. Но развлекательные СМИ приукрашивают способности детей Индиго в своих интересах. Скептики, наоборот, не скрывают своей усмешки.

Как разобраться во всём этом? После вступления их в подростковый возраст, а затем и во взрослую жизнь, о них забывают.

Куда исчезают Индиго?.. Как и чем они живут теперь? Что происходит с ними 10 — 20 — 30 лет спустя?.. И почему Индиго становятся менее интересны СМИ спустя годы?.. Может быть, это становится кому-то не выгодно?

Интервью со Взрослыми Индиго для меня, как для журналиста, оказалось буквально «выстраданным», так как, оказывается, Индиго предпочитают скрываться (в отличие от многих молодых людей, стремящихся пропиарить себя любым способом).

Они живут обычной жизнью, не претендуя на лавры избранных. Но и «серыми мышками» их тоже не назовёшь. Так или иначе, они заявляют о себе оригинальными хобби, общественной деятельностью и творчеством. В силу понятных причин, их фамилии не будут разглашены.

Чтобы не обидеть поклонников Индиго, сразу оговорюсь, что многие провокационные и жёсткие, на первый взгляд, вопросы были заданы мною специально, чтобы вызвать реакцию.

Итак, Саша и Юля – с виду обычные молодые люди. У Юли два высших образования. А Саша… бросил обычную школу и совсем не жалеет об этом.

— Саша, как получилось, что ты окончил всего восемь классов и бросил школу? Ведь Индиго, как мне представлялось, обладают повышенными интеллектуальными способностями?

Саша: Школу я никогда не любил. Если бы с первого класса я знал о жизни заключённых, то школу бы назвал зоной. Я не мог думать как все, делать как все, подчиняться особой иерархии… Тяжёлое время для всех… Но если ты не такой, как все, – ты изгой и для учителя, и для учеников.

Юля: Я испытывала в школе те же самые проблемы. Идти в школу было для меня настоящей пыткой. Это было кошмаром. Больше всего было обидно, что меня не понимают не сверстники, а взрослые люди. Я видела их лживость, лицемерие, их гордость и жестокость, пассивность и инертность. Они говорили одно, а думали совершенно другое. Это отвратительно. Один раз я пыталась покончить с собой. Со временем я поняла, что от меня хотят, и научилась притворяться. У меня были хорошие отметки. Но я не понимала, зачем всё это нужно.

Например, почему многие дети так не любят математику? Почему она так недоступна для понимания? Потому что математика – это, прежде всего, понимание пространства. Дети помнят пространство, из которого пришли. Но оно полностью искажено людьми, а потому отторгается сознанием ребёнка. Математику можно сделать намного интереснее относительно практической стороны жизни. Ведь есть совершенно другие системы исчисления.

Вы наверняка о них слышали. С помощью понимания алгоритмов можно объяснять многие процессы, которые происходят в материальной жизни, и это будет увлекательно. Но это почему-то прерогатива учёных, а не простых людей…

— Судя по всему, у вас есть свои соображения по поводу школьной программы? С чего бы вы начали обучение человека?

Юля: Астрономия, Наука о природе и Анатомия. Я говорю не только о физическом теле, а об анатомии всех тел. Это называется состав человеческого существа. Только так можно развивать душу. Затем изучение и анализ существующих религиозных доктрин не для укрепления, а для их идеалистического опровержения. История человечества, рас и народов должна рассматриваться, не как история жизни на Земле, но во вселенной, и вообще, в космосе. Такая история и такой источник знаний есть, а артефакты с нынешними возможностями радиоуглеродного анализа более чем убедительны, они могут быть доступными для общества, но некоторые люди по-прежнему не допускают их разглашения в массы. Получается, сегодня человек не имеет права знать о прошлом. Не зная о прошлом, нельзя сделать будущее лучше. Следует также сделать выводы, для чего стремились подтасовать историю, и чтобы это больше никогда не повторялось!

— Хм… Вы могли бы написать новый учебник истории для детей?

Юля: Я могла бы написать о возникновении и строении человеческого существа на Земле. То, чего, как кое-кто полагает, знать обывателю не положено. Но это никому не нужно. А наша обычная история – это политика. Это по части Саши… Политика мне претит.

(Небольшая беседа с Сашей по поводу истории вызвала у меня комплекс неполноценности… Мои познания, даже на уровне институтской программы, померкли перед Сашиными. Саша отлично разбирается не только в истории, но и в литературе. И это человек, не окончивший даже восемь классов…

Саша и Юля кажутся совершенно разными. В отличие от эмоциональной Юли, Саша холодно и адекватно называет конкретные имена, точные даты и события, описывает произведения, публикации и труды известных деятелей.)

— Саша, такое впечатление, что ты долгое время занимался самообразованием, но что тогда тебе мешает поступить в институт?

Саша: Не нужны преподаватели. Но я делаю, что мне интересно. Я умею отбрасывать ненужную информацию. Уродливый багаж знаний не нужен. Он бесполезен.

— Читая об Индиго, можно услышать много мнений. Но выводы таковы: общество не готово вас принять. Особо «ретивые и талантливые» подвергаются постоянному прессингу, очень рано переживают духовный кризис, и, в конце концов, кончают жизнь самоубийством. Отчего так происходит? Разве вы такие слабые и так сильно зависите от мнения окружающих людей?

Юля: Я страдаю с самого детства. Сколько себя помню. В этом никого не виню. Но я не понимаю, как можно быть счастливым, когда ежесекундно на Земле происходит насилие. В то время как мы говорим, умерли уже сотни людей, среди них дети. Если бы они умерли от старости… Но они умерли от насилия, от войны, от голода, от несправедливости, от болезни, которые можно было вылечить. Но этого не произошло. По вине других людей. В нашем общем Доме. Это зло приносит мне боль. И я не знаю, сколько я ещё выдержу.

— Саша, а от чего страдаешь ты?

Саша молчит.

Юля (смеётся): У Саши – лёгкая степень аутизма. В общем… Иногда он боится разговаривать. Но я знаю, что Саша тоже страдает. От того, что люди разучились чувствовать боль друг друга.

— Говорят, что люди Индиго прежде всего отличаются цветом ауры. Это правда?

Юля: Человек постоянно изменяется. В сущности, термин «индиго» – придумали сами люди. Индиго может стать любой. Как только изменяется сознание, изменяется аура. Есть люди, которые познают и начинают чувствовать невидимый духовный мир самостоятельно, не ориентируясь на авторитеты. Их нельзя обмануть. Тогда их аура приобретает однородный чистый цвет.

— Вы видите цвет собственной ауры? Какого она цвета?

Юля: Я отчётливо видела свою ауру в детстве. Она была цвета сварки. После полового созревания я перестала видеть. Так бывает.

— Но всё же, какие-то способности у вас остались? Расскажите о них.

Юля: Есть кое-что. Я могу чувствовать людей на расстоянии. Реже слышу странные запахи и звуки, которые дают мне нужные сигналы. Но это не интуиция. Я бы не назвала это интуицией. Хорошо чувствую зло. А также чувствую энергию недавно умершего. Могу испытывать внетелесный опыт по собственному желанию.

— Это то, что люди испытывают во время клинической смерти?

Юля: Это совсем не связано со смертью. Это просто другое состояние. Другое тело. Оно есть у всех. В этом состоянии можно общаться, не взирая на культурные, языковые, временные и пространственные барьеры.

— Может и меня научите?

Юля: Я уже говорила! Есть много всего, чем искренне готова делиться, просто это никому сейчас не нужно! А любопытство или жажда новых развлечений и впечатлений – не способ познать себя.

— Теория развития любой цивилизации подобна человеку, подразумевает рождение, зрелость, старость и умирание. Когда ожидать конца? Будет ли апокалипсис, о котором так много говорили в 2012 году?

Юля: Нет. И вообще никогда не будет, если достичь единства и терпимости. Особенно людей не должна разлучать религия. Я мечтаю, чтобы все религии были отменены и люди вспомнили правила, по которым живёт вселенная. Нынешние люди не далеки от животных: исконный мотив войн примитивен – территория и пища. Под пищей можно понимать все ресурсы.

Апокалипсис уже начался. Это просто волна, которая длится 30-50-лет. Апокалипсис – это не конец. Это – изменение. Мир начал изменяться. Время течёт быстрее. Старение происходит быстрее. В 18-м веке человек жил и думал медленнее, чем теперь. Открытия происходят быстрее. Всё быстро. Это плохо. Человек не успевает. Ему мало времени. Тот, кто будет беспокоиться только о своём здоровье и имуществе, ничего не заметит. А многие люди уже сейчас, когда выходят на улицу, чувствуют ветер. Он особенный.

Саша: Тот, кто захочет, тот останется. Много людей будет в эпицентре метаморфоз. Огненных, водных и земных. Вы перезагружали свой компьютер? Это почти то же. Потом время опять будет течь медленнее.

— Ты уже принял решение?

Саша: Да. Но не могу сказать вам, какое.

— Юля, а ты?

Юля: Я останусь. Буду помогать людям, когда они окажутся в другом состоянии. Я уже пробую это делать.

— Мы все умрём?

Юля: Если заразитесь болезнью Духа – вы умрёте. Такая смерть – самая ужасная. Я уже говорила о душах умерших. Но иногда я вижу и ходячие трупы. На улице, в метро… Человек движется, но внутри он мёртв. А ещё меня очень пугают те, кто задаётся вопросом о существовании души. Значит, они ничего не чувствуют у себя внутри. Это страшно.

— Саша, ты сказал о «перезагрузке». Ну и как ты думаешь, что будет с нами после неё?

Саша: Точная копия нас. Но другое тело.

— Так это буду Я или не Я?.. Саша, ты можешь по-конкретнее?

Юля: Саша имеет в виду тонкое тело. Оно станет на октаву ниже или выше. Подведение итогов. Либо произойдёт резкий скачок – эволюция, либо деградация и утрата. «Апокалипсис» означает то, как меняется человек в глобальном смысле. Он меняется не постепенно, а волнами. Одновременно, вместе с Землёй.

— Юля, такое впечатление, что вы переводите Сашу. Это затрудняет диалог.

Юля: Я могу не переводить…

— Земля принадлежит людям или кому-то ещё?

Саша: В каждом лепестке – свои существа. Лепестки – частично взаимопроникаемы. Но Землю посещают и другие.

— Какие цели они преследуют?

Саша: Разные. Есть учителя. Гуманисты. Исследователи. Генетики. А есть хищники.

— Если «хищники» захватят планету, кто-нибудь нам поможет?

Саша: Этот вопрос трудный. В космосе есть такой закон: если на какой-то планете разумные существа убивают друг друга, то на них смотрят, как на низших. Материал. С ним можно делать, что угодно. Он может лишиться всякой помощи и опеки.

— Земляне уже лишились этой опеки?

Саша: Нет, но подписали договор.

— Какой договор?

Саша: Вынужденный.

— Что такое Бог?

Саша: Существо, которое создало наш Дом. Таких существ полно во вселенной. Эти существа разные, как и люди.

Юля: Когда-то и сам человек тоже имел возможность создавать и изменять пространство вокруг себя. Способность человека к творчеству – способность творить, — это рудимент бога, атрофированная способность, доставшаяся от этого Существа.

— Почему это существо создало такой мир? Какой-то он жестокий и несовершенный…

Юля: Это только материальная сторона. Поэтому она так груба. Она создана для метаморфоз. Чтобы менять другой мир – тонкий. Чтобы любое вещество видоизменилось, нужно грубо действовать. Например, горение.

— Как выглядит это Существо?

Саша: Я не знаю.

Юля: Я тоже. Но мне кажется, в нашем мире мы видим его, как солнце. Мы все – дети этого солнца. Наша душа – это часть вещества, похожего на плазму. Мы все отправимся туда, в конечном счёте.

— Юля, как вы нашли другу друга? Вы и Саша.

Юля: Мы можем чувствовать друг друга на расстоянии. Отзываемся. Хотя живём в разных городах. Каждый сам принимает решение стать видимым. Сейчас нас пятеро. Имеется ввиду, которые проявились и встретились физически. Но недавно я нашла ещё одну девушку. Случайно увидела её фото в интернете. И сразу всё поняла, без лишних слов. Она тоже.

В будущем мы все можем слиться, как капля. Многие отказываются. Становятся тёмными Индиго. Они не понимают сами себя, теряются, иногда начинают злиться и привлекать к себе внимание, делая всё наоборот. На самом деле им одиноко и тревожно. Надо быть дружнее и добрее. Но многих портят собственные родители, общество и воспитание.

— Чем вы занимаетесь?

Юля: Живём. Каждый занят своими делами. Большая часть этих дел – бессмысленна. Ведь важны только те дела, которые приносят пользу Свету.

— Ну и какую конкретно последнюю пользу вы с Сашей принесли этому Свету?

Юля: Я дала надежду совершенно отчаявшемуся в жизни человеку. Теперь он на правильном пути. Раньше он употреблял тяжёлые наркотики. Вы, вероятно, не поверите, но можно перестать быть наркоманом без помощи специальной клиники.

А Саша стал абсолютным веганом. Я тоже стараюсь не есть мясо убитых животных, не пользоваться косметикой, которую испытывают на животных, я не плачу за это деньги… тому, кто обогащается на всём этом. Ещё один мой знакомый, которого вы называете Индиго, работает с детьми, помогает развитию их творческого начала. Дети обожают его. А коллектив старается его выжить почему-то. Другие дела — в мире невидимом – вам не видимы. Но они есть.

— Юля, прости за нескромный вопрос, но ты хочешь завести семью, детей?.. В общем… как размножаются Индиго?

Юля (совершенно серьёзно): Так же, как и все. Но в мои планы это не входит. Мне очень тяжело принять такое решение – подарить такой ужасный Дом новому человеку. Все Индиго, которых лично я знаю — бездетны…