Утрата близкого человека — всегда трагическое событие. Нужно время, чтобы пережить это, смириться с потерей. Вот и смерть моего прадедушки Николая Ивановича была для родных сродни грому средь ясного неба.
Прадедушка, простой сельский труженик, был замечательным человеком. Правда, имелась у него одна странность: он не любил цыган. Поговаривали, что еще ребенком его чуть было не украл проходивший через наш хутор табор.
В первые годы перестройки в нашей местности снова появилось много цыган: кто просил милостыню, кто торговал чем придется. Когда прадед прогонял со двора очередную торговку, она вдруг сказала:
— Не шуми, дед, я тебе ничего плохого не сделаю. Но знай, тонуть тебе — не утонуть и гореть — не сгореть.
И пошла прочь. Все, может, и забылось бы, но тем же летом мой прадед, отправившись на рыбалку, едва не утонул. С тех пор он свято верил в то, что ему и гореть придется! Поэтому, даже когда совсем одолела старость и мучили болезни, прадедушка на вопрос односельчан «Как дела, Иваныч?» бодро отвечал:
— Еще поживем! Не горел пока!
И вот 30 июня 2001 года моего прадедушки не стало. Родственники съехались на наш маленький хутор, чтобы проводить в последний путь родного человека.
По старому православному обычаю для отпевания усопшего была приглашена бабушка-читалка. Она расположилась у гроба покойного, зажгла лампаду, открыла псалтырь и начала читать. Проведя четыре часа за молитвами, она сделала перерыв и, оставив зажженную лампаду в доме, вышла на улицу.
Я тогда была маленькая «почемучка» и постоянно совала нос во взрослые дела, спрашивая всех обо всем на свете. Именно я, как рассказали родители, задала прабабушке вопрос:
— А почему из окошка идет дым?
Оказалось, комната, в которой лежал покойник, уже вовсю полыхала. После минутного оцепенения кинулись тушить пожар — наполняли ведра водой, тянули с огорода поливные шланги. Но пламя уже рвануло из окон и перекинулось на крышу. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы в эту минуту не раздался спасительный вой сирены.
Это соседи вызвали пожарных. Помощь подоспела вовремя.
Начальник пожарного расчета спросил:
— Есть в доме люди?
Прабабушка с криком «Коленька, родненький мой!» кинулась к двери. Пожарный отстранил ее, рванул дверь и шагнул в огонь. Пламя безжалостно лизало стены, капроновый тюль на окнах плавился, шипел и черными каплями стекал на пол.
Сделав несколько шагов, пожарный замер, потрясенный увиденным.
Посреди комнаты стоял гроб с покойником. Вокруг бушевало пламя, под потолком клубился дым. Но гроб был словно укрыт невидимым покровом. Ни огонь, ни дым, ни копоть — ничто его не коснулось.
Когда пожарные, сбив огонь, вынесли покойника, все родственники первое время стояли в оцепенении. Потом кто-то тихо произнес:
— Правду говорят: двум смертям не бывать.
Родные потом рассказывали мне, что все они услышали звук, похожий на вздох. Его приняли как знак упокоения прадедушкиной души: мол, свершилось то, что было обещано.
