Есть много подборок о предсказаниях писателей сделанных на страницах произведений. Самой незаурядной фантазией из всех мировых авторов, наверное, обладал Жюль Верн. Ему приписывают изобретения: подводной лодки, космического корабля, самолёта, вертолёта, акваланга, электрического стула, телевидения, компьютеров, химического и ядерного оружия. То есть, гениальный француз придумал практически всё, что настоящие изобретатели потом создали в 20 веке. Вот только так ли это на самом деле? Давайте разберём детали этих фантастических предвидений в литературе, на примере полётов в космос от мэтра Жюля Верна.
В романе «Из пушки на Луну» полёт описывается, как выстрел из огромной пушки, в которой снаряд заменяет капсюль из вымышленного металла кейворита, обладающего антигравитационными свойствами. Похоже на реальный прогноз межзвёздных перелётов? По-моему, не очень. Ну, представим, что это проба пера и настоящие предвидения впереди.
«Вокруг Луны» якобы предсказал полёт «Аполлона-8». Но тут опять-таки пушки и прочая чушь, а остальное притянуто за уши почитателями творчества писателя. Жюль Верн угадал регион откуда запустят «корабль» и количество человек в его экипаже. Всё! Остальное математические выкладки и расчёты произведённые профессиональными математиками, астрономами и физиками того времени. Жюль Верн использовал их в книгах.
Почему же полёт Аполлона-8 похож на описания в книгах Жюль Верна? Не потому ли, что их оттуда списали, когда придумывали факты фиктивного американского покорения луны? Может быть писатель ничего не предсказал, а всё совсем наоборот, его фантазии взяли за основу самого большого обмана 20 века?
Кстати, из-за расчётов использованных Жюлем Верном в книгах, реальные теоретики космических полётов долго не могли ничего, как следует рассчитать. Теоритические летательные аппараты неизменно попадали под действием силы тяжести луны и падали на её поверхность.
Чтобы понять, как легко притянуть за уши выдумки писателя, представляю отрывок из книги: «Париж 100 лет спустя». Здесь количество изобретений (также как и откровенной ерунды) просто зашкаливает. Мы по нескольким хорошо известным нам признакам, сразу превращаем их в привычные вещи, вот только вряд ли Жюль Верн видел именно это…
«Ведь в описываемую эпоху избыток текущих дел и обилие корреспонденции придавали исключительную важность оснащенности всевозможным оборудованием.
Так, ежедневная почта банка «Касмодаж» насчитывала по меньшей мере три тысячи писем, отправлявшихся во все концы как Старого, так и Нового света. Машина Ленуара мощностью в пятнадцать лошадиных сил без остановки копировала письма, которыми ее без передышки снабжали пятьсот клерков.
А ведь электрический телеграф должен был бы существенно уменьшить объем переписки, ибо последние усовершенствования позволяли отправителю уже напрямую общаться с получателем; таким образом секрет переписки сохранялся, и самые крупные сделки могли совершаться на расстоянии. Каждая компания имела свои специальные каналы по системе Уитстоуна, уже давно использовавшейся по всей Англии. Курсы бесчисленных ценных бумаг, котируемых на свободном рынке, автоматически выписывались на экранах, помещенных в центре операционных залов бирж Парижа, Лондона, Франкфурта, Амстердама, Турина, Берлина, Вены, Санкт-Петербурга, Константинополя, Нью-Йорка, Вальпараисо, Калькутты, Сиднея, Пекина, Нука-хивы.
Более того, фотографическая телеграфия, изобретенная в предыдущем веке флорентийским профессором Джованни Казелли, позволяла передавать как угодно далеко факсимиле любой записи, автографа или рисунка, а также подписывать на расстоянии тысяч лье векселя или контракты.
Телеграфная сеть покрывала в ту эпоху всю поверхность суши и дно океанов; Америка не была отдалена от Европы даже на секунду, а в ходе торжественного опыта, осуществленного в Лондоне в 1903 году, два экспериментатора установили между собой связь, заставив свои депеши обежать вокруг земного шара.
Понятно, что в этот деловой век потребление бумаги должно было вырасти до невиданных масштабов. Франция, производившая сто лет назад шестьдесят миллионов килограммов бумаги, теперь съедала триста миллионов. Впрочем, сейчас уже не надо было опасаться, что не хватит тряпья, его успешно заменили альфа, алоэ, топинамбур, люпин и два десятка других дешевых растений. Машины, работавшие по способу Уатта и Бэрджесса, за двенадцать часов превращали древесный ствол в замечательную бумагу; леса ныне использовались не для отопления, а в книгопечатании.»
Жюль Верн, конечно, же гений, но назвать его изобретателем можно с большой натяжкой. Он писатель, величайший писатель с неограниченной фантазией и большой любитель технических новинок, но совсем не предсказатель.
