П. Е. Размахнин. Вид Перми. Фрагмент акварели 1832 года. Дом Чадина виден слева вверху
Существует множество легенд о домах с привидениями. В Англии ими населены практически все мало-мальски значимые замки и поместья. Даже самый захудалый полтергейст — прекрасная приманка для туристов. А вот на территории России, да и всего бывшего СССР призраки и приведения скорее относятся к вымирающему виду — так ничтожно мало их зафиксировано.
В таком свете история Чадинского дома в Перми выглядит уникальной — аномальные явления в нем не только были описаны несколькими краеведами со слов очевидцев, но и зафиксированы в городских документах. Правда, разобраться в количестве версий, которыми обросла эта мрачная история, весьма непросто.
Содержание
- 1 Первый хозяин
- 2 В огне не горит
- 3 Конец легенды
Первый хозяин
Каменный двухэтажный дом советник уголовной палаты Елисей Леонтьевич Чадин построил у Главной площади в начале XIX века. Место было весьма престижным, да и сам дом по ходу строительства обещал быть солидным.
Два этажа, кирпичная кладка, железная основательная крыша. Казалось бы, живи и наслаждайся. Однако строительство дома внезапно прекратилось, и здание так и осталось без отделки. С первым же владельцем и вовсе приключилась беда.
Про Елисея Чадина по Перми бродило множество слухов, причем нехороших. Притчей во языцех стали его скупость, жестокое обращение с дворовыми людьми и наемными работниками, чьими руками и был отстроен дом. Не брезговал Елисей и ростовщичеством.
Кирпич для дома чадинская челядь делала сама — хозяин жалел денег на покупку. Ведомый жадностью, он посылал своих дворовых людей на кладбища за чугунными могильными плитами. Ворованные надгробия ставили в печи вместо плит, а также выстилали ими полы в помещениях. Разумеется, плиты укладывались надписями вниз, однако кривотолков избежать не удалось. Разлетелась о Чадине и строящемся доме дурная слава.
Время шло, но дом так и стоял нежилым, без отделки. Есть версия, что Елисей Леонтьевич просто опасался достраивать здание: по поверьям, новое жилье всегда «закладывали на голову», то есть на чью-то смерть.
Чаще всего подразумевалась смерть жертвенного животного, чья голова закапывалась под строением. Но Чадин, зная про ненависть к нему крепостных, имел все основания опасаться за собственную жизнь.
А слухи распространялись по городу с необычайной скоростью.
Несколько человек стали свидетелями того, как на заброшенной стройке кто-то ходил и гремел инструментами, бил посуду и стонал.
«Мертвецы свою собственность разыскивают», «Не иначе как кикимору Чадин накликал», — начали шептаться по углам.
А тут еще Чадин скончался. И не просто тихо помер, как положено, а при странных обстоятельствах. Давал Елисей Леонтьевич званый обед в честь своих именин. Гостей пришло много, человеку такого звания мало кто рисковал ответить на приглашение отказом.
Когда пришло время подавать выпечку, дворовые люди внесли блюдо, на котором лежал большой пирог. На нем, по обычаю, красовалось имя именинника.
Присмотревшись, гости оторопели: на пироге кроме имени проступило отчетливое очертание адамовой головы — эмблемы для украшения могил, которая представляла собой череп и скрещенные под ним кости. В сочетании с именем Елисея Леонтьевича адамова голова делала из обычной выпечки копию надгробной плиты. Гости тут же засобирались по домам, а сам Чадин от увиденного слег и вскоре скончался.
Смерть его особых разбирательств и подозрений у властей не вызвала. Рассказы же об именинном пироге навели на мысль, что это была месть дворовых людей, которые, натерпевшись от жестокого владельца, испекли пирог на одной из ворованных чугунных могильных плит, только на сей раз перевернув ее надписью кверху.
Так или иначе, Чадин умер, а вот дом остался стоять. И простоял еще полсотни лет, вызывая у окрестных жителей тревогу и дурные предчувствия.
В огне не горит
Лето 1842 года было крайне засушливым. Отовсюду приходили вести о страшных пожарах. После того как в августе полыхнула Казань, среди местного населения быстро распространились слухи, что Пермь будет следующей. Везде раздавались шепотки об обнаруженных анонимных записках, в которых уведомлялось, что 14 сентября городу гореть.
Рассказывали о поимке злодеев, при которых были горючие вещества. Затем появились слухи об измазанных легко воспламеняющимся веществом заборах. Горожане стали внимательнейшим образом присматриваться к своим оградам и даже вырубали подозрительные места.
Да еще и затмение солнечное случилось — тоже знак не из благих. Жители установили патрули и дежурства, постарались запасти в домах как можно больше воды для тушения.
Однако профилактические меры не спасли город. Пожар начался 14 сентября на сеннике одного из постоялых дворов. К вечеру полыхала уже вся Пермь. Огромное количество деревянных построек делало борьбу с огнем бесполезным, а то и опасным делом. Полностью выгорел весь центр города, ущерб от пожара был огромным.
Единственным строением в центре, уцелевшим при пожаре, был Чадинский дом. Благодаря какой-то мистической силе или просто по удачному стечению обстоятельств пламя дом не затронуло совсем, хотя вокруг расстилался черный от копоти пейзаж.
Согласно свидетельствам очевидцев, сразу после пожара одна старушка набожного вида рассказывала, что в день, когда город полыхал, она пробегала как раз мимо проклятого дома. Все строения вокруг уже вовсю горели, но дом стоял нетронутым.
И старушка божилась, что видела, как из слухового окна дома высунулась женщина в белом чепце и платком отмахивала от своего обиталища огонь. Именно благодаря этому существу, которое в народе назвали кикиморой, Чадинский дом пожаром не затронуло.
Рассказ старушки подхватила молва, добавив еще тучу мрачных подробностей, одна другой страшнее. Начались народные волнения. Губернатор Перми, обеспокоенный ситуацией, приказал найти источник слухов. Старушку нашли и доставили в полицию, где она дословно повторила свой рассказ о женщине в белом.
При этом старушка божилась, что лгать ей незачем и брать на душу в таком солидном возрасте, практически на пороге могилы, грех лжесвидетельствования она не собирается. Подержав бабушку в заключении пару дней, полицейские отпустили ее, запретив смущать народ бредовыми россказнями.
Конец легенды
После пожара Чадинский дом был продан крупному предпринимателю, который передал его городскому обществу в обмен на равноценное здание. До 1860-х годов дом снова простоял пустым, пока кому-то не приглянулся этот участок земли, и столько лет пугавший весь город памятник жадности Чадина не был снесен до основания.
Пермская государственная сельскохозяйственная академия им. академика Д.Н. Прянишникова
На месте злополучного дома в конце XIX века было выстроено здание женской гимназии, в котором сейчас располагается Пермская сельскохозяйственная академия.
Заведение это солидное, и кикимор в нем пока никто не видел.
Те, кто изучал городские легенды Перми еще сотню лет назад, расходятся во мнениях. Одни уверены в правдивости легенды о кикиморе, призванной обездоленными покойниками на свою защиту. Мол, могучая нечисть не только отомстила Чадину за похищение надгробий, но и в течение полувека безнаказанно проживала в его доме, запугивая округу.
Другие склоняются к версии, что и злополучный пирог, и странные звуки в доме -дело рук обиженных на хозяина крепостных. А чудесное спасение дома во время пожара не что иное, как последствие стечения нескольких обстоятельств: благоприятного направления ветра и попыток отстоять находившиеся по соседству здания, принадлежавшие городским властям.
Нам эти собиратели легенд оставили скрупулезно записанные слухи, ссылки на архивные документы и так и не разгаданную тайну Чадинского дома.
