На самом деле — это страшная история. Я даже не уверена, что правильно писать «впала в кому». Ведь врачи ее признали мертвой. Отвезли в мертвецкую. Отдали тело студентам для практики…
В общем, в медицинских терминах я не сильна. Обозначим это какой-то глубокой комой. Или летаргическим сном. Гораздо важнее то, что она увидела по ту сторону жизни.
А там был самый настоящий ад. Такой, каким его обычно рисуют. Огонь, страшные бесы и измученные грешники. Худые и смрадные. До предела истощенные.
Клавдия много рассказала о том, что видела, но самое запоминающееся и ужасающее, это обилие ползучих гадов. Она рассказала, как черви и змеи и прочие гады лезли по ее телу, проникая в нос и в уши и вообще во все отверстия тела.
Она сказала, что вместо молоко там дают жаб и прочие мерзости.
При этом эти мучения она четко сопоставила с тем, что люди не соблюдают постов. Мол, на земле мертвичину хавали, вот и после смерти не брезгуйте.
Описанное ею место полно отчаяния и боли. А еще злости. Удивительно, но истязаемые грешники там не раскаиваются в том, что делали на земле. Они лишь злятся на свою участь…
И Клавдия описывает тот невыносимый жар адского пламени, от которого во рту мучимых пересохло и все они молят о капельке воды… и стонут.
И бесы, из пастей которых выходит огонь…
Вот что я подумала. Описанный Льюисом ад вовсе не так ужасен. Никакого адского пламени. Никаких болей. Ад, описанный Вознесенской — тоже не такое уж мучение. Черви в рот не лезут.
А свидетельства тех, кто умирал, впадал в кому или под глубоким наркозом что-то видел — полны ужасов.
Интересно что это? Попытка людей творческих как-то смягчить представление о мучениях? Предположить, что все не так уж плохо будет? Хорошо спрятанный страх, который есть у каждого человека…
Дай Бог никому из нас не знать, что такое ад и как в нем на самом деле.
