Как известно, еще с середины 1942 года за спиной Гитлера Гиммлер вел переговоры с союзниками о заключении мирного договора. Эта история более чем запутана, в ней участвовали почти все европейские шпионы и резидентура союзников от Швеции до Франции. Так или иначе, но вечером 28 апреля Гитлеру все стало известно.
Пилот-испытатель Ханна Рейч, бывшая в те дни в личном бункере фюрера, в своих воспоминаниях пишет:
Гитлер впал в какое-то оцепенение, и на некоторое время в бункере воцарилась тишина. Успокоившись, фюрер заявил, что поступок Гиммлера — подлейший акт предательства, с каким он когда-либо сталкивался. Именно в эту ночь Гитлер вступил в брак с Евой Браун, продиктовал завещания и наконец приказал генералу Риттеру фон Грейму, которого он назначил вместо Геринга главнокомандующим люфтваффе, и мне арестовать Гиммлера.
В своем политическом завещании Гитлер объявил об изгнании из партии Геринга и Гиммлера, которые «запятнали несмываемым позором всю нацию, тайно вступив в переговоры с врагом без чьего-либо ведома» и вопреки воле фюрера. Вместо себя Президентом рейха и Верховным главнокомандующим он назначил гросс-адмирала Карла Деница.
Геринг к тому времени был арестован СС, а Гиммлер не только находился на свободе, но и командовал войсками. Он не знал, что Запад уже решил: его кандидатура как партнера по переговорам неприемлема.
К вечеру 30 апреля Дениц узнал, что завещание Гитлера вступило в силу. В тот же день, а возможно и час, в штабе гросс-адмирала появился Гиммлер. В мемуарах Дениц напишет:
Гиммлер показал мне, что он явно расcчитывал на назначение главой государства. Здесь крылся источник потенциальной опасности. Гиммлер имел в своем распоряжении вооруженные силы по всей стране. Я не имел никаких. Он появился около полуночи в сопровождении шести офицеров СС. Я, ожидая от Гиммлера чего угодно, положил под бумаги на своем письменном столе снятый с предохранителя пистолет.
Я протянул Гиммлеру телеграмму о моем назначении. «Пожалуйста, прочтите это», — сказал я. Я пристально наблюдал за ним. По мере чтения выражение изумления и неподдельного смятения отразилось на его лице. Все его надежды, казалось, рухнули. Он сильно побледнел. Наконец, он встал и поклонился. «Позвольте мне, — сказал он, — быть вторым человеком в вашем государстве». Я ответил, что этот вопрос не подлежит обсуждению и что я никоим образом не смогу воспользоваться его услугами. Уехал он около часа ночи.
Адъютант Гиммлера штурмбаннфюрер Хайнц Махер описывает ту же сцену несколько иначе. По его словам, в эти последние дни рейха Гиммлер ездил к Деницу почти ежедневно, всякий раз с большим эскортом. Приезжал и 30 апреля. Вернувшись в Любек вечером, Гиммлер получил сообщение, что гросс-адмирал просит его спешно вернуться. Кортеж Гиммлера вернулся в штаб гросс-адмиралак полуночи — это единственное, что совпадает с воспоминаниями Деница. Разговор, по словам Махера, затянулся до утра. Все это время адъютанты в соседнем помещении пили коньяк, атмосфера была вполне дружелюбной. Направляясь к выходу, Гиммлер столкнулся с Греймом и Рейч, у которых на руках был приказ об аресте рейхсфюрера.
После короткого диалога с прибывшими Гиммлер беспрепятственно удалился. Разговор был таким.
Рейч. Это измена, г-н рейхсфюрер.
Гиммлер. Измена? Нет. Вот увидите, история рассудит иначе. Гитлер желал продолжения борьбы. Он был одержим гордостью и честью. Он хотел проливать немецкую кровь, когда ее уже не осталось. Гитлер был безумен. Это нужно было остановить гораздо раньше.
Рейч. Гитлер умер отважно и гордо. А вы, Геринг и прочие живете, как отъявленные предатели и трусы.
Гиммлер. Я делал, делаю и буду делать все, что могу, чтобы сохранить немецкую кровь и спасти то, что еще осталось от нашей страны — во имя будущего. Вы чванитесь тем, что были приближены к Гитлеру, но самого главного вы не знаете. Потому и умрете в мышеловке… Без будущего и без рейха.
У меня есть основания думать, что рассказ Махера гораздо ближе к истине. Гиммлер впервые появился в штабе Деница еще до назначения последнего преемником Гитлера. Гросс-адмирал, выслушав сообщение о скорой кончине фюрера, выразил полную готовность служить под верховным командованием Гиммлера. В тот момент, когда Дениц узнал о своем назначении Президентом и Главнокомандующим вооруженными силами рейха и о приказе арестовать рейхсфюрера (оба известия содержались в политическом завещании Гитлера), он обсуждал с Гиммлером план капитуляции Гамбурга.
Судя по всему, Гиммлер к концу войны вовсе не чувствовал себя обессиленным и проигравшим, хотя его шансы на какую-либо роль в после военной судьбе Германии таяли на глазах. Союзники распространили сообщения и кинохронику о концлагерях, к тому же стали широко известны мирные предложения, которые рейхсфюрер делал союзникам. Судя по всему, настало время бежать «на Восток» — туда, где можно было начать все заново, приобщившись к «тайным знаниям». Туда, где можно было начать строить Четвертый рейх.
Можно спорить о том, добрался ли Гиммлер до Тибета. По официальной версии, Гиммлер пытался бежать в Швецию через Данию с документами на имя Генриха Хитцингера, провинциального полицейского, осужденного нацистами несколько месяцев назад за пораженчество и приговоренного к смерти. На границе он был арестован британскими военными. Затем рейхсфюрер СС при нескольких свидетелях сознался в том, что он Генрих Гиммлер и раскусил ампулу с ядом. Союзники обследовали тело, сфотографировали его, а затем захоронили в неизвестном месте.
На мой взгляд, эта версия шита белыми нитками. Нет, я почти уверен, что британские военные и врачи, видевшие самоубийство Гиммлера в лагере, не лгут. Просто их провели, и сделал это не кто иной, как сам рейхсфюрер СС.
Очевидно, что у Гиммлера была потрясающая воля к жизни и победе, он боролся до самого конца — если не за Германию, то уже за себя и за осуществление собственных планов.
Когда их задержали британские военные, Гиммлер, его адъютант и секретарь прохаживались по главной улице приграничного городка, занятого союзниками, словно бы ни от кого и не скрываясь. Два рослых мужчины в длиннополых пальто явно военного покроя сопровождали маленького человека в гражданском платье. Они были остановлены британским патрулем и отправлены в караульное помещение, где Гиммлер и назвал прибывшим английским офицерам свое имя, а затем покончил с собой, раскусив ампулу с цианистым калием. При обыске у него нашли позолоченный маникюрный набор с характерной монограммой R. F. SS. Не нужно быть знатоком немецкого языка — а среди свидетелей самоубийства Гитлера они были, — чтобы расшифровать аббревиатуру как «рейхсфюрер СС». Словно специально: еще одно неоспоримое доказательство для тех глупцов, кто вздумает сомневаться в очевидном.
Помимо этого меня настораживает еще один факт. Когда Гиммлер пытался бежать из Германии, то делал это не один, а вместе со своим адъютантом Гротманом и секретарем Карлом Гебхардом. Ни тот, яи другой дневников не вели и личных бумаг после себя оставили немного. Однако Гротман 19 мая 1945 года, за день до того, как вместе с Гиммлером бежал из Берлина, переправился через Эльбу и направился к северной границе Германии, написал своей сестре, жившей в Баварии, письмо. Гротман писал о своей жизни, о том, в чем ошибся, а в чем нет, о том, какие надежды возлагает на возрождение Германии. Конец письма был таким:
Никто и никогда не победит и не сломит арийский дух. Поэтому приход нового рейха ближе, чем думают все эти стервятники, налетевшие на Германию и уже начавшие делить ее между собой. Однажды мы вернемся и заберем назад все, что они у нас отняли. Тепер ь мы не будем такими мягкими. Теперь мы не будем такими добрыми. На нашей стороне будет то, чего им никогда не победить, попросту оттого, что они даже не знают о существовании этого.
Дорогая Хельга, на этом свете мы увидимся нескоро. Я надеюсь, что смогу убедить их сделать это и ради тебя. Я буду просить, и я уверен, они удовлетворят мою просьбу — хотя бы за ту жертву, которую я собираюсь принести сейчас. Я делаю это во имя нашего будущего великого государства, ради арийского духа и крови. Твои дети, Хельга, его увидят. Увидишь и ты. Я должен выполнить последнее задание своего рейхсфюрера. Прощай, сестра.
Вернер.
Какое именно «последнее задание» собирался выполнить Хротман? Если он надеялся бежать из Германии вместе с Гиммлером, то разве это было «заданием», а уж тем более «последним»? Скорее всего, задание состояло в том, чтобы попасться английским военным вместе с Гебхардом и двойником Гиммлера. Затем, после того как тот покончит с собой, подтвердить словесно, да и вообще своим присутствием, что это и вправду не кто иной, как рейхсфюрер СС. А затем либо погибнуть в концлагере, либо быть судимым и, возможно, повешенным.
На самом же деле, дав немедленно после самоубийства Гиммлера показания, Гротман нацарапал на стене своей одиночной камеры несколько рунических знаков и совершенно хладнокровно удавился ремнем, не оставив никакой прощальной записки. Письмо Гротмана попало ко мне в руки от дочери его сестры Хельги уже здесь, в Аргентине.
Кроме этого, на фотографиях Гиммлера-рейхсфюрера отчетливо виден шрам между левым ухом и глазом. На фотографиях же Гиммлера-самоубийцы его нет. И дело здесь не в качестве печати газет, в которых был опубликован портрет мертвого Гиммлера. Дело здесь в том, что его попросту и не было. Я видел отпечатки с настоящих пленок, на которых был сфотографирован самоубийца. И я почти уверен, что это не рейхсфюрер СС Гиммлер.
Когда Гиммлера допрашивали английские офицеры, то на вопрос о партийном номере арестованный ответил: «Четырнадцать тысяч с чем-то». Подлинный номер Гиммлера был 14303. Номер своего партбилета наизусть помнил любой член партии, а Гиммлер к тому же отличался феноменальной памятью. Личный номер офицера СС он указал тоже близко к истине, но не точно: 169 вместо 168. И лишь на вопрос о дате рождения дал совершенно точный ответ.
В дальнейшем разговоре Хитцингер-Гиммлер не сообщил ничего такого, что могло бы подтвердить его исключительную посвященность в тайны Третьего рейха. Он сказал лишь то, что было известно любому немецкому офицеру.
Именно поэтому, а также из сопоставления других фактов, я думаю, что не Гиммлер покончил с собой и был захоронен в неизвестном месте на севере Германии. И я думаю, что бывший рейхсфюрер СС бежал из Германии и добрался до Тибета.
Почему Гиммлер бежал не в Антарктиду, где, судя по всему, все готовилось для нового, Четвертого рейха, и куда уже бежали Гесс и Борман? А именно потому, что там были Гесс и Борман. Думаю, что, если бы Гиммлер оказался в Новой Швабии, он прожил бы там недолго. Несмотря на то что никаких громких скандалов между Гиммлером и Гитлером до апреля 1945 года не было, заместителем фюрера по партийным делам стал не Гиммлер, который, по некоторым данным, очень на это рассчитывал, а Борман. Этот и еще ряд фактов, а также простой довод о том, что конкуренты в борьбе за власть никому никогда не нужны, позволяют думать, что в Четвертом «антарктическом» рейхе Гиммлер вряд ли был бы желанным гостем.
Я уверен, что он это понимал. При всем том, что рейхсфюрер СС был на стороне зла — в том виде, в каком большинство обычных земных людей понимает зло, — он был далеко не глупым человеком.
Еще тогда, когда Шеффер, вернувшись из первой экспедиций, доложил своему шефу Сиверсу, а после и Гиммлеру о ее результатах, Гиммлер уже начал играть, как говорится, «на свой интерес». Выполняя официальные приказы Гиммлера, отчеты по которым передавались и Гитлеру, Шеффер продолжал выполнять и другие, «неофициальные» приказы. Скорее всего, эта деятельность Шеффера была направлена на то, чтобы наладить контакт с Тибетом, дабы в случае неудачи Гиммлера в Германии он смог отправиться туда. Просто спрятаться, чтобы никто не нашел, рейхсфюреру СС было мало. Гиммлер не отказался ни от идеи найти древних ариев, ни от желания постигнуть древнюю магию, ни от мечты воссоздать «новое язычество». И от идеи создания Четвертого рейха он тоже вряд ли бы отказался. Только это был бы не тот рейх, который строился в Антарктиде.
Через несколько дней после назначения Бормана Гиммлер написал письмо Шефферу. В нем говорилось:
Фюрер нас не услышал. Он не придал значения важности нашего открытия, и теперь мы должны действовать в одиночку.
Мне так и не ясно, что именно обнаружил Шеффер в Тибете и что осталось «не понятым» Гитлером, но с тех пор левой рукой Гиммлер продолжал руководить антарктическими экспедициями и переброской ценностей и документов в Новую Швабию, в том числе при помощи субмарин. А правой рукой он подготавливал почву для своего собственного рейха. Рейха, где он, Гиммлер, был бы верховным жрецом и повелителем. Так, как это было в верном ему «черном ордене» СС.
Видимо, Гиммлер состоял также в сговоре с тибетскими «специалистами», которые были присланы на службу фюреру. Одна из секретарш-стенографисток Гиммлера, оказавшаяся дамой болтливой, после войны рассказала американскому журналисту:
Эти ужасные китайцы приходили на прием к рейхсфюреру почти каждый день. Меня от них просто бросает в дрожь. Они появляются и исчезают неслышно, так что ты даже не можешь точно знать, есть он сейчас у тебя за спиной или нет. Один из них постоянно ходит с огромной книгой, завернутой в большую белую тряпку, и никогда с ней не расстается. Как-то он сидел в приемной и ждал, пока закончится совещание. Он пролистывал эту ужасную книгу, когда я вошла. Он тут же захлопнул ее и завернул в свою тряпку снова. Я успела увидеть только жуткую картинку. Кажется, там один человек сжигал другого на костре.
На основании этого интервью немедленно была состряпана и даже опубликована журнальная статья насчет связи гитлеровских нацистов с Тибетом. Но спустя несколько дней после выпуска все нераспроданные экземпляры журнала из газетных киосков исчезли. Как и раньше, кому-то очень не хотелось, чтобы узнали что-то лишнее…
via
