Но отчего так стремился к этой грандиозной цели именно Александр Васильевич Барченко? Чтобы узнать ответ на этот вопрос, нам нужно поближе познакомиться с этим удивительным человеком.
Уже в 1918–1919 годах в оперативных чекистских сводках появились сведения: «Барченко A.B. — профессор, занимается изысканиями в области древней науки, поддерживает связь с членами масонской ложи, со специалистами по развитию науки в Тибете, на провокационные вопросы с целью выяснения мнения Барченко о Советском государстве Барченко вел себя лояльно». Известно, что в начале 1924 года, в короткий период работы Александра Васильевича в Главнауке, писатель Виноградов, подвизавшийся на ниве стукачества, «сдавал» в ОГПУ сведения об исследовательской деятельности ученого. Помогало ли это директору Библиотеки им. В.И. Ленина Анатолию Корнелиевичу Виноградову (1888–1946) в написании биографических романов? — неизвестно, но советский народ с великой охотой приобщался к его талантливым агиткам — «Повести о братьях Тургеневых» (1931), описывающей судьбы декабристов Николая и Александра Тургеневых; исторической повести «Черный консул» (1933), рассказывающей о Туссене Лувертюре, руководителе восстания негров на острове Гаити; др. Из донесений Виноградова стало известно о «ментальной» спиритической станции, организованной Барченко в поселке Красково, которая, по словам доносчика, должна была связать ученого с Тибетом и загадочной Шамбалой.
Здесь стоит сказать, что традиционно Шамбала представляется страной, появившейся 9000 лет назад, созданной теми, кто уцелел после всемирной катастрофы, уничтожившей цивилизацию, которая составляла Всемирную Федерацию народов. Благодаря накопленным знаниям эта великая цивилизация господствовала на протяжении 144 000лет, в течение которых на земле господствовал Золотой век. Но, как сказано в Книге Бытия, гл. 6, «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле… И раскаялся Господь, что создал человека на земле…», и сделал так, что темные воды очистили землю от скверны и гордыни людской. И только на горные вершины не добрался всемирный потоп. Вот тогда-то уцелевшие и создали свою страну магов и чародеев Шамбалу, скрыв ее от всевидящего ока Господа кольцом густых туманов, передав насе-лившим землю новым землянам слова: «Географ пусть успокоится — мы занимаем на Земле свое место. Можно обыскать все ущелья, но непрошеный гость нас не найдет».
Не доведется найти это место и мистику Барченко.
Еще в конце 1923 года, уже после поездки в составе научной экспедиции на Кольский полуостров, Александр Барченко вместе с женой некоторое время жил в петроградском буддийском дацане, где получал некие знания о Шамбале. И коль мы упомянули о его семье, то следует хотя бы вкратце сказать о судьбах самых близких ему людей. На бытовом фоне уникальные деяния неординарного человека станут выглядеть еще более трагично. Так неужто и впрямь верховные божества запрещают смертным заглядывать в запредельные дали, выискивая ответы на замысловатые вопросы человеческого бытия, карая их за нарушение божественных запретов тяжелыми испытаниями?
Ольга Павловна, ставшая третьей супругой Барченко, родила мужу двоих сыновей и дочь. После ареста мужа в 1937 году отбывала 20-летний срок в лагере, затем была отправлена на поселение. Старший сын Барченко умер в заключении в начале 1952-го; младший вместе с сестрой находился в детской колонии на Украине. Во время немецкой оккупации в годы Второй мировой дочь Барченко отправили на работу в Германию, а в 1945-м девушка была передана союзниками советской стороне в числе других бывших граждан СССР. После чего несчастную отправили в советские концлагеря в Карагандинскую область, где ей довелось познавать рабский труд до конца 50-х годов XX века. Чудовищные биографии близких человека, сумевшего переделать судьбу и карму «вождя всех времен и народов» товарища Сталина. Одной строкой добавлю, что именно Александр Васильевич Барченко во время одного из магических сеансов— по просьбе Иосифа Виссарионовича — изменил дату рождения, а, следовательно, и течение жизни великого вождя.
Поселившись в петроградском буддийском дацане, Барченко старался постичь основы древних знаний от учителя Далай-ламы XIII бурята Агвана Доржиева (1853–1938). В 1872-м, в 19-летнем возрасте, сын скотовода Агван, словно некогда Ломоносов, отправившийся в поисках знаний с рыбным обозом в столицу, добираясь на перекладных, отправился учиться в высшую буддийскую школу Гоман при монастыре Брай-бун, что в окрестностях столицы Тибета — Лхасы. Там бурятского буддиста высоко оценили преподаватели, вознаградив его стремления и познания, присвоив ученую степень Лхарамба, а затем назначили Цаннид-Хамбо— одним из семи наставников юного Далай-ламы XIII. Пройдут десятилетия и в 2003 году благодарные потомки отчеканят медаль «Агван Доржиев», чтобы одаривать ею тех, кто достоин быть награжденным государственной наградой Республики Бурятия.
Знаменитый санкт-петербургский дацан был открыт в 1915 году благодаря энтузиазму Доржиева, поддерживаемого императорской семьей. Вообще же в Российской империи буддизм был признан официальной религией в 1741 году по указанию Императрицы Елизаветы Петровны. А в 1764 году Екатерина II издала указ о создании института Пандидо хамболам — Просветленных Ученых Учителей. Последний из имперских лам, глава ламаистского духовенства Восточной Сибири Даша Доржи Итигэлов (1852–1927), за свои заслуги в феврале 1913 годы был приглашен участвовать в праздновании 300-летия царского Дома Романовых. Это был единственный повод, ради которого лама покинул Бурятию. Добавлю только, что в 2002 г. с именем этого ламы была связана сенсация — после вскрытия саркофага с телом Хамболамы Итигэлова оказалось, что он сидит в той же позе лотоса, в которой, медитируя при учениках, уходил из жизни, и при этом источал благоухание! Сделанная современными учеными инфракрасная спектроскопия показала, что по многим показателям тело ламы соответствует параметрам живого организма. Из чудес, которые осуществлял этот лама при жизни, имеется документально зафиксированное в полицейском рапорте: однажды, торопясь, он заставил расступиться воды Белого озера, изрядно сократив путь к монастырю. Утверждают, что Хамболама оставил в наследство потомкам 108 томов «Послания будущим поколениям», большая часть из которых еще не расшифрована. Не удивительно, что тайны буддистов, их умение повелевать стихиями, притягивали и верхушку красных, и верхушку коричневых вождей.
Агван Доржиев инициировал постройку первого в Европе буддийского храма — Храма Калачакры в Санкт-Петербурге, он основал еще несколько дацанов и школ в Калмыкии и Бурятии, открыл типографию на родине, в Ацагатском дацане, и еще — издательство в Северной столице. Уже указывалось, что Калачакра (или Дюнхор) — это буддийское эзотерическое учение, происходящее из таинственного центра мира Шамбалы. Добавлю и такую многозначительную информацию. На полу зала молебствий в храме Калачакры (первая служба в котором состоялась 21 февраля 1913 г. и была приурочена к 300-летию Дома Романовых), плитками была выложена свастика (тибетское: bkra shis Idan), которую в советское время уничтожили. На открытии буддистский храм был украшен русскими флагами и флагами Тибета с буддийскими эмблемами, среди которых была свастика. Сакральная свастика придет из Тибета и в Германию, завезенная в страну оккультной матерью Гитлера Блаватской (о чем речь пойдет позже).
Путешествуя с дипломатическими поручениями, Доржиев кроме России побывал в Монголии, Китае, Индии, на Цейлоне, в Японии, Германии, Италии, Великобритании. Благодаря своим заслугам буддист был возведен в Тибете в третий высший чин старшего кхенпо с правом голоса во всех вопросах политики и веры. Тогда, будучи фактически первым министром двора Далай-ламы XIII, Доржиев всюду сопровождал его, служил молебны, заведовал финансами страны. Историки утверждают, что в царские времена Доржиев был крупнейшим разведчиком русского Генерального штаба на Тибете и носил агентурную кличку Шамбала. Известно, что в 1896 году Агван Доржиев получил от императора Николая II золотые часы с монограммой в знак признательности за помощь агентам врача-тибетолога Петра Бадмаева, путешествовавшим в Лхасу. Также известно, что 23 июня 1901 года государь принял в большом зале Петергофского дворца особую миссию Далай-ламы XIII во главе с лхарамбой Агваном Доржиевым, прибывшим из Тибета. Русскому царю были переданы письмо и подарки от Далай-ламы, среди которых, по свидетельству епископа Митрофана, делегация поднесла императору подлинные одежды Будды.
Благодаря своей приближенности к Далай-ламе XIII, Доржиеву удалось создать сообщество прорусски настроенных тибетских аристократов. Его влияние искусно использовали и при царизме, и при социализме, к примеру, когда в начале 20-х годов дали понять наместнику в Западном Тибете Hary Навену, что при поддержке большевистского Коминтерна тот сможет отделиться от центрального правительства. Тибетская карта будет разыгрываться и при Иосифе Сталине, и при Адольфе Гитлере.
Агван Доржиев сообщил Барченко местонахождение загадочной Шамбалы: на стыке границ Индии, Синьцзяна и северо-западнее Непала — а это как раз соответствовало району Нгари, которым правил Нага Навен. Александр Барченко, давно очарованный верой в существование недосягаемого центра древней тайной культуры и науки Шамбалы, всерьез вознамерился найти это место. Хотя и допускал, что непосвященному дорога туда заказана, а потому все последующие годы стремился познать как можно больше, охватывая своим ищущим мозгом самые различные аспекты знаний, все время балансируя на грани науки и мистики. И все-таки Шамбала — этот духовный центр планеты, где привычный мир соприкасается с Высшим Разумом и где живут махатмы — хранители древней эзотерической мудрости, чьи знания дают человеку неограниченную власть над миром, — становилась для Александра Барченко навязчивой идеей.
В 1924 году его цель явно приблизилась, когда Александр Васильевич познакомился с тайно прибывшим в Москву Нага Навеном. Знакомство произошло с подачи министра внутренних дел Народной Монголии Хаяна Хирвы, приехавшего в Москву вместе с группой участников монгольской военно-экономической делегации.
Благодаря этим контактам Барченко установил связь с «Великим братством Азии», объединившим ряд мистических течений Востока. Мистики в который раз открыто вышли на политическое поле Истории; аналогичная ситуация будет и в Германии в годы, предшествующие восхождению Адольфа Гитлера на олимп власти. За посещением СССР азиатами стояла большая политика, поскольку духовный лидер Тибета Панчен-Богдо и ламы Западного Тибета выказали стремление к сближению с СССР — в противовес Далай-ламе, ориентировавшемуся на англичан.
В друзьях монгольского политика Хаяна Хирвы значилась такая выдающая личность «русской революции», как Яков Блюмкин (наст. Симха-Янкель Гершев Блюмкин; партийные клички Живой и Джек; 1898 или 1900–1929), из мелкого еврейского проходимца выросший в террориста мирового масштаба и классического чекиста, одного из «отцов-основателей» советского ЧК (а заодно и монгольского ЧК) — своего рода аналога немецкого СС.
Говоря о своем личном секретаре Блюмкине, нарком по военным и морским делам Лев Троцкий изрекал: «Революция избирает себе молодых любовников»; не себя ли — вполне оправданно! — он имел в виду под термином «революция»? В 1929 году «молодой любовник» будет расстрелян за тайные контакты с Лейбой Давыдовичем. Блюмкин вошел в историю, совершив в 1918-м покушение на посла Германии Мирбаха, пытаясь по заданию левых эсеров сорвать Брестский мир.
По рекомендации Дзержинского Блюмкин, этот садист и убийца, принимавший участие в массовых казнях в 20-е годы русских офицеров в Крыму и уничтожении русских крестьянских сел в Нижнем Поволжье и на Тамбовщине, был принят учиться в Академию Генерального штаба РККА на факультет Востока, где готовили работников посольств и агентуру разведки. В Академии Блюмкин к знанию иврита добавил знание турецкого, арабского, китайского, монгольского языков, а вместе с ними обширные военные, экономические и политические знания. В то время, когда в Москву, а затем в Петроград прибыла делегация с Востока, Блюмкин служил в Петроградской ЧК под русской фамилией Владимиров, прозываясь Константином Константиновичем. Справедливости ради скажу, что у некоторых историков фигурирует сотрудник ЧК Константин Константинович Владимиров с другой, отличной от нашего героя, биографией.
И Владимирова, как и приехавших иностранных гостей, интересовали оккультные наработки Барченко, его опыты по передаче мыслей, его проникновение в тайные знания наук Древнего Востока и Древней Руси — универсальные эзотерические знания Дюнхор. (Более подробно о русской традиции Дюнхор, или Дюн-Хор, можно прочесть в книге В. Демина «Тайны Русского народа».) На докладах Барченко о Дюнхоре, сделанных в разное время, будут присутствовать ответственный работник ЦК ВКП(б) Диманштейн, руководитель Главнауки Петров, сотрудники Спецотдела ОГПУ Гусев, Филиппов, Леонов и Цибизов. А получил знания древнерусских наук ученый от костромского крестьянина Михаила Круглова в начале 1924 года. Тогда Круглов вместе с несколькими членами секты «искателей Беловодья» пришел пешком в Москву, где в одной из ночлежек и познакомился с Барченко (любопытно, что во время поездок в столицу Барченко старался останавливаться в ночлежных домах, так как там встречалось много очень необычных людей).
Скрывшийся под чужой личиной Блюмкин страстно интересовался древними практиками и оккультизмом, слыл знатоком каббалы. Пытаясь проникнуть в тайны магии, Блюмкин контактирует с Александром Барченко еще в 1923 году, а также с Генрихом Мебесом, другими учеными и оккультистами. Не так давно Александр Васильевич вернулся из экспедиции в легендарную Гиперборею к берегам Лавозера и Сейдозера в Лапландии на Кольском полуострове, где искал следы древней цивилизации, аналогичной той, которая будто бы существует в Тибете. Без сомнений, он может рассказать о таинственных находках на русском Севере. Но тут возникает экстренная командировка: руководитель Коминтерна Гирш Зиновьев отправляет Янкеля Блюмкина как секретного агента Коммунистического интернационала в Германию, чтобы участвовать в очередной подготовке большевистской революции. Блюмкин отправляется консультировать германских товарищей по вопросам террора и подрывной деятельности. Вернувшись после неудачной попытки навязать немецкому народу кровавую революционную бойню, Блюмкин официально становится сотрудником Иностранного отдела ОГПУ. Теперь в сфере интересов еврейского большевика-разведчика Палестина; далее следуют Закавказье и ряд карательных мер против грузинского народа с его непосредственным участием; затем Афганистан, где он пытается найти связь с мистической сектой исмаилитов, которых надеялись использовать большевики в своих целях; другие территории: Иран, Индия, Цейлон. Все эти большевистские живчики в первой трети XX века действовали, как в той пословице: наш пострел везде поспел.
Из дальних странствий Яков Блюмкин привез в 1925 году в Москву разные экзотические предметы, наполнив ими квартиру. Очевидцы вспоминали, что этот деятель любил разыгрывать перед гостями роль восточного набоба. Он принимал гостей в шелковом халате, держа и покуривая длинную восточную трубку, но при этом, гордо выпятив бородку а-ля Троцкий, с нарочитым видом теоретика листал том «нетленных» трудов Ленина.
А вскоре ОГПУ решает отправить Блюмкина с особой тайной миссией в Китай. Он должен был вместе с экспедициями Спецотдела ОГПУ и экспедицией Николая Рериха проникнуть в легендарную Шамбалу, скрытую в горах Тибета. А параллельно разведать военную мощь англичан в Тибете и узнать, не намерена ли Великобритания начать войну против СССР с территории Китая.
О влиянии англичан на этот регион мира, и в частности Тибет, будет подробно описано в Отчете о немецкой экспедиции Эрнста Шеффера на Тибет в 1938–1939 гг., совершенной под патронажем рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Отчет, впоследствии ставший доступным широкой публике, был озвучен ученым в 1943 году после демонстрации фильма «Тайны Тибета». Однако в нем будут опущены самые важные детали, касающиеся визита в Лхасу, поисков Шамбалы/Агарты и встрече с Учителями. Целями немецкой экспедиции были научные поиски антропологических и иных подтверждений, что здесь издревле проживали арийцы, а также военно-стратегическая задача сделать из Тибета геополитического союзника, разузнав заодно о влиянии Англии в этом регионе. В 1947 г. Шеффе-ра будут допрашивать на Нюрнбергском процессе, однако он так ничего важного и не расскажет… Общие сведения об оккультных и парапсихологических явлениях в этом регионе останутся лишь в переписке тибетологов из «Аненэрбе».
В притягательно-мифическую Шамбалу желал попасть и Барченко, который уже был в научных экспедициях по стране и к которому в конце 1924 года особый интерес проявили сотрудники чекистских органов. Мало того, что ученый проводил вполне успешные уникальные эксперименты, он еще установил связь с мистиками Азии и России и получал тайные знания от странных лиц. Как-то в конце 1922 или в начале 1923 года Александр Васильевич познакомился с 1-м капитулом ложи розенкрейцеров Петром Сергеевичем Шандаровским, который был хорошо известен в оккультистских кругах дореволюционного Санкт-Петербурга как ученик и последователь Георгия Гурджиева. Получивший юридическое образование в предреволюционные годы, он служил кодировщиком в кодировальном отделе военного ведомства империи. После революции Шандаровскому пришлось подрабатывать художником-оформителем да читать лекции. Обладавший недюжинными познаниями в области тайных наук Шандаровский познакомил Барченко с «числовым механизмом», с так называемой Универсальной схемой, с помощью которой посвященный может установить местоположение центров доисторической культуры. Наверняка ведающий кодировкой (шифрованием) донесений П.С. Шандаровский имел склонность к сложным математическим расчетам и мог разгадать некоторые секреты «числового механизма», чтобы поделиться ими с близким ему по духу товарищем в лице Александра Васильевича Барченко.
Между ними установились довольно тесные дружеские отношения; неудивительно, что Барченко, идя на поводу у нового знакомого, совершил предсказуемый поступок, который предрешит его дальнейшую судьбу. Петр Сергеевич прежде входил в организованное Гурджиевым «Единое трудовое содружество» (ETC). И ознакомил увлеченного новыми возможностями Барченко с положениями «требника» (свода правил поведения) ETC, предложив на их основе создать новое тайное общество, целью которого станет нравственное и духовное совершенствование личности и изучение необъяснимых сил. Так Шандаровский и Барченко учредили философско-мистический кружок «Единое трудовое братство» (ЕТБ) под руководством Александра Васильевича, который даже написал устав для новой организации. Именно членство в этой мистико-масонской организации впоследствии — выполняя волю Сталина — поставят в вину не только Барченко, но и всем членам ЕТБ, включая Глеба Ивановича Бокия.
Добавлю важным штрихом, что учеником выдающегося мага-масона Г. Гурджиева был не кто иной, как товарищ Сталин (оба учились в одной семинарии в Тифлисе, одно время Иосиф жил на квартире своего духовного наставника); а быстро «покрасневший» чекистский суперагент Н. Рерих, несмотря на продолжительное пребывание за границей, оставался в контакте с «Единым трудовым братством»; помощником же Рериха в агентурной деятельности в 20-е годы выступал не кто иной, как Яков Блюмкин.
Однажды вечером 1924 года в квартиру Барченко в Петрограде явились его знакомые сотрудники ОГПУ: Константин Константинович Владимиров (он же Симха-Янкель Блюмкин), Федор Карлович Лейсмер-Шварц, Александр Юрьевич Рикс и Эдуард Морицевич Отто. В процессе длительной беседы Блюмкин сказал, что научные разработки Барченко, связанные с телепатическими волнами, имеют большое оборонное значение и что подобное оружие может стать решающим в битве пролетариата за мировую революцию, а потому научные исследования должны финансироваться ОГПУ или Разведупром Красной армии. Кстати, еще в 1911 году в журнале «Природа и люди» A.B. Барченко опубликовал очерк «Передача мыслей на расстояние. Опыт с «мозговыми лучами»; так что времени на осмысление и проверку таинственных лучей у ученого хватало.
Гости приняли участие в нескольких научных экспериментах. Все участники сели вокруг стола, взявшись за руки, а через некоторое время они уже наблюдали, как дубовый стол, неожиданно оторвавшись от пола, повис в воздухе. Барченко продемонстрировал и опыты по фиксации мысли. В затемненном кабинете, без света, находился участник эксперимента, которому предлагалось представить какие-либо геометрические фигуры: круг, эллипс, квадрат, прямоугольник. Тогда как специальная фототехника производила снимки пространства над головой человека, и на фотографиях возникали эти самые фигуры.
Тогда же, по совету новоявленных друзей, A.B. Барченко написал письмо о своей работе председателю ВСНХ Дзержинскому, которое Блюмкин вскоре доставил в Москву. Через несколько дней Александр Васильевич был приглашен на явочную квартиру ОГПУ на улице Красных Зорь, где с ним тайно встретился сотрудник Секретного отдела ОГПУ Яков Агранов, специально прибывший из столицы. «В беседе с Аграновым я подробно изложил ему теорию о существовании замкнутого научного коллектива в Центральной Азии и проект установления контактов с обладателями его тайн», — вспоминал Барченко.
Чтобы форсировать события, чекист Яков Блюмкин просит Барченко написать еще одно письмо, но в адрес коллегии ОГПУ; и вскоре ученого вызывают в столицу для доклада о своем научном открытии на коллегии. Именно тогда через Якова Блюмкина с Александром Васильевичем Барченко знакомится и начальник Спецотдела Бокий. По другим сведениям— еще прежде, через Карлушу— сотрудника Петро-чека Карла Шварца, который в 1923 году был частым гостем в квартире Барченко. «Входе обсуждения с Бокием я привлек его интерес к мистической теории «Дюнхор» и установлению контакта с Шамбалой, с тем чтобы продвигать эти вопросы в Политбюро ЦК ВКП(б)», — признавал арестованный в 1937 году A.B. Барченко.
Получив поддержку Глеба Ивановича, ученый переезжает в Москву, чтобы сначала работать в биофизической лаборатории, а спустя короткое время возглавить лабораторию нейро-энергетики. Что касается последней, то в разных источниках указывается разное местонахождение оной; то значится, что лаборатория нейроэнергетики располагалась в одном из корпусов Московского энергетического института, то во Всесоюзном институте экспериментальной медицины. Лаборатория Спецотдела, в которой также работал Е.Е. Гоппиус, занималась кроме прочего изучением необъяснимых феноменов и паранормальных явлений (речь идет о лаборатории, часть сотрудников которой работали так же, как герои широко известного американского сериала «Пси-фактор»). Переехав в столицу, Барченко и здесь продолжает руководить обществом «Единое трудовое братство», но только фактически уже новой группой со старым названием. Тогда как петроградский кружок заседает во главе с Александром Кондиайном. Однако все но-вопринимаемые «братья» должны были получать посвящение от Барченко. В Москве в состав «ЕТБ» вошли: начальник Спецотдела ОГПУ Г.И. Бокий, член ЦК ВКП(б) И.М. Москвин, заместитель наркома иностранных дел Б.С. Стомоняков, работник Спецотдела Е.Е. Гопиус, а также старые товарищи Глеба Ивановича по Горному институту инженеры Миронов и Кострикин. Впоследствии от «братства» отпочкуется еще одна ложа — «Древняя наука».
В книге Виктора Брачева «Масоны в России: от Петра I до наших дней» встречается такое логичное утверждение: «Что касается советских руководителей, то единственное, чем их могли привлечь идеи A.B. Барченко, — так это возможность «разбудить Азию» в свете господствовавшей тогда среди них идеи мировой революции. Поскольку на рабочих в странах Востока особенно рассчитывать не приходилось, для целей этих, в принципе, могли пригодиться и мистики. Важное место в этих планах отводилось, в частности, Индии и Афганистану». А еще — Тибету и Ирану, куда большевики отправляли своих тайных эмиссаров.
Для прикрытия перед поездкой в Гималаи Якова Блюмкина официально определили на должность в наркомат торговли и отправили на полугодовую командировку на Украину. Тогда как на деле при поддержке Ф.Э. Дзержинского шла организация экспедиции в Тибет. На экспедицию выделялись немалые деньги из фондов ОГПУ— 600 тысяч долларов. Но нарком иностранных дел Чичерин, а также заместители Дзержинского Ягода и Трилиссер выступили против, и экспедиция была временно отложена. Но уже спустя несколько месяцев, в сентябре 1925 года, Блюмкин объявляется в Тибете, пробравшись через Таджикистан и Индию; пережив опасные приключения, он под видом тибетского монаха оказывается в расположении экспедиции Рериха. «Гостей» этих истинные жители ни Китая, ни Индии не ждали; в то время во многих тибетских монастырях даже служились молебны «Чеджи» об уничтожении Советов как злых духов. Догоняя экспедицию Рериха, Блюмкин в августе 1925 года проник на Памир, где познакомился с местным лидером секты исмаилитов — представителем на Памире живого бога Ага, который жил в ту пору в Индии, в Пуне.
Путешествуя с исмаилитским караваном, «дервиш» Блюмкин попал в руки английской полиции, но бежал из тюрьмы, прихватив секретные карты и документы английского агента.
Симху-Янкеля Блюмкина некоторые авторы уже гордо называют суперагентом, восхваляя подвиги этого профессионала в деле разведки и террора. Но тут возникает риторический вопрос: знаете ли вы хоть одного иранца, который бы ездил по всему миру, принуждая чужие ему народы свершать революцию и убивать братьев своих во имя несбыточных целей? Кстати, Блюмкин был делегатом от Ирана (!) на так называемом Первом съезде угнетенных народов Востока, созванном большевиками в Баку. А жителя Индии или Цейлона? Или француза, испанца, немца?.. Но ведь русские люди-то ездили и призывали, скажут многие читатели. Да, ездили и агитировали, но сколько было этих самых истинно русских и под чьим руководством они действовали, кто были их учителя — ответьте сами себе на эти вопросы, и вы поймете суть свершенных революций…
В воспоминаниях сталинского невозвращенца Александра Бармина «Соколы Троцкого» много страниц посвящено деятельности коммунистов в борьбе за всемирную власть; имеются там и воспоминания о Я. Блюмкине:
«В Академии Генштаба проходила партийная чистка, этого отчасти требовала сложившаяся ситуация… Следующим вызвали широкоплечего слушателя с гордой осанкой, Якова Блюмкина…
— По рождению я еврей, из буржуазии, — начал свою исповедь Блюмкин. — После гимназии стал профессиональным революционером. Состоял в левом крыле партии эсеров, во исполнение решения партии в июле тысяча девятьсот восемнадцатого года убил германского посла графа Мирбаха. Организовывал и руководил деятельностью подпольных групп в тылу Белой армии на Украине. В составе партизанских групп выполнял несколько специальных заданий, несколько раз был ранен. В качестве члена ЦК Компартии Персии вместе с Кучук-ханом принимал участие в революции в этой стране…»
Этот автор, говоря о своей офицерской молодости 20-х — 30-х гг., приводит характерные им, неугомонным красным воякам, мысли: «Как, спрашивали мы себя, надо бороться с империалистическими державами? Как можно поднять народы Востока? И отвечали себе: надо изучить восточные языки и в обличье купцов проникнуть в сердце Афганистана, в Индию и там готовить национальную революцию».
И действительно, большевики, поправ все нормы человеческого бытия, во исполнение своих замыслов свершали столь чудовищные поступки, что куда до них их «славным» ученикам нацистам! К примеру, в 1922 г. переодетый в афганцев отряд Красной армии вторгся в Северный Афганистан, развязав боевые действия. В архивных документах хранятся свидетельства времен Гражданской войны, когда, скажем, красноармейцы Чапаева наряжались и проводили рейды под видом разведотряда белых. Эти спектакли с переодеванием и подставой других (в том числе других народов) будут повторяться не единожды; современные исследователи утверждают, что подобное имело место даже во время Великой Отечественной войны, когда, чтобы разжечь ненависть советского народа к захватчикам, спецгруппы, состоящие из коммунистов чекистско-коминтерновской выучки, облаченные в нацистскую форму, будут проводить отдельные карательные акции среди мирного населения.
В том же 1925 году с той же целью установления тесных связей с исмаилитами состоялась экспедиция в Афганистан, подготовленная при участии Г.И. Бокия и A.B. Барченко. «Я ориентировал правительственные круги на Ага-хана, главу исмаилитов — президента Всеиндийской лиги мусульман, как на хранителя революционных традиций Востока», — признавал впоследствии Александр Васильевич. В 1937-м следствие вменит в вину ученому-мистику планируемую встречу с главой исмаилитов, признав это как свидетельство связей с английской разведкой.
Тогда же устанавливается тесный контакт A.B. Барченко с крупным, но всегда грамотно находящимся в тени советским чиновником Владимиром Ивановичем Забрежневым (еще — Ильдар Георгиевич, Владимир Георгиевич, Владимир Владимирович и др.), масоном «Великого Востока Франции». «Между прочим, — давал показания в 1937 году A.B. Барченко, — Забрежнев писал обо мне Чичерину перед тем, как подготовлялась моя экспедиция в Афганистан. В беседе со мной Чичерин упоминал, что он получил это письмо от Забрежнева». Если вы помните, этот самый загадочный Забрежнев был еще той темной лошадкой советского режима (более подробно о нем в моей книге «Секретная Антарктида, или Русская разведка на Южном полюсе»). В свое время он работал на Имперскую разведку Николая II, затем стал сотрудничать с Митрополитовым, возглавившим впоследствии секретную сталинскую партийную разведку. Это Забрежнев сделал так, что многие наработки Барченко попали в систему закрытых институтов Митрополитова, или вернее товарища Сталина.
Долго вынашиваемая поездка Барченко в Тибет и Монголию сорвалась по причине того, что руководство из Главнауки, где на тот момент числился ученый, не отпустило его в научную командировку. Несмотря на настойчивые просьбы монгола Хаяна Хирвы, экспедиция в Шамбалу для познания
Карачакры, как «древней научной натурфилософии», была отложена. Известно, что в 1927 году Хаян Хирве предстояло оказать помощь другому советскому «послу мира» — тибетскому посольству Николая Рериха. И, к слову, в том же 1927-м в Монголии вышла брошюра «Община», написанная Еленой Рерих, как одна из книг нового духовного учения мира — «Агнии Йоги».
В Москве Барченко настойчиво призывал советское руководство обратить более пристальное внимание на Восток. Его предложения укладывались в правила тогдашней большой политики; но распространение и укрепление болыиевистско-коммунистического влияния на Востоке могло состояться только в том случае, если удастся использовать мистические сообщества, по давней традиции пользующиеся непререкаемым авторитетом на азиатском континенте, и заставить их включиться в политическую игру. Словами Александра Васильевича: «добиться этим путем изменения политического курса и прорыва революционной базы на Восток».
Будучи арестованным в 1937 году, Александр Васильевич признается, говоря о своем знакомстве в 1924-м с тайно прибывшим в Москву Нага Навеном: «Нага Навей осведомил меня, что прибыл для личного свидания с представителями Советского правительства, чтобы добиться сближения Западного Тибета с СССР. Он же надеялся осветить политические вопросы Советскому правительству и Коминтерну через Чичерина и сообщил ряд сведений о Шамбале. Нага Навен говорил о возможности координации действий Коминтерна с тактикой выступлений всех мистических учений Востока»; «Из совещаний с Нага Навеном я получил от последнего санкцию на сообщение большевикам моих мистических изысканий в области Древней науки через специально созданную группу коммунистов и на установление контактов Советского правительства с Шамбалой. От Нага Навена я получил также указание на желательность созыва в Москве съезда мистических объединений Востока и на возможность этим путем координировать шаги Коминтерна с тактикой выступлений всех мистических течений Востока, которыми, в частности, являются: гандизм в Индии, шейхизм в Азии и Африке».
И в этом признании содержится информация о том, почему во второй половине 20-х годов Александр Барченко активно включился в подготовку к съезду носителей Древнего знания, принадлежащих к разным конфессиям и мистическим течениям. Как видим, Барченко воплощал в жизнь не свою идею, а идею, вброшенную ему Нага Навеном, преследовавшим свои личные корыстные цели.
Завершая поверхностное повествование о продвижении коммунистических идей на Восток, подытожу, что после включения в большую игру сильнейших чекистских агентов в лице Рериха, Блюмкина, а также Зорге, Вертинского и других усугубился раскол в буддистском мире, конфликт между его высшими иерархами Далай-ламой и Таши-ламой уже достигал своей высшей точки. К слову, названный Александр Вертинский, дававший концерты в шанхайском «Русском фашистском клубе», был сыном секретаря Карла Маркса и… протеже в НКВД Мартина Борманна, тайно сотрудничавшего с Советами (партийной разведкой Сталина).
В дело включается Восточный секретариат Коминтерна, распространяя так называемое «Пророчество о Шамбале и Майтрейе», где роль истинного владыки Востока возлагалась на V Далай-ламу, «аватарой» (воплощением) которого в итоге объявлялся… советский лжелама Николай Рерих. Кстати, в богатом художественном наследии Николая Рериха имеется живописное полотно «Весть Шамбалы», на котором изображен другой лжелама — Янкель Блюмкин, величественный чекист в красочном облачении буддистского наставника.
«Похоже, последний, — пишет историк А. Колпакиди о Николае Рерихе, — (оставаясь агентом спецслужб) явился как бы мостиком между тайными обществами Запада и Востока. На Востоке он — воплощение Далай-ламы, на Западе — делегат Великого Белого Братства розенкрейцеров (кстати, и в Тибете он официально находился как представитель американской буддистской организации). Отмечая протекцию «Великого Востока Франции» в награждении художника орденом Почетного легиона, В.Ф. Иванов в книге «Православный мир и масонство» (Харбин, 1938) отмечает: «Талантливый художник, каких в России и эмиграции имеется достаточное количество, Рерих по масонскому желанию и велению превращается в величину мирового значения… деньги и реклама «сделали ему такое имя». Честолюбивый и корыстолюбивый, законченный эгоист и авантюрист большого масштаба, Рерих оказался самой подходящей фигурой для темной масонской игры»».
Рерих мог получить власть из рук советских правителей, став лжеламой Востока; а удостоился он этой почетной возможности после того как в июне 1926 года приехал в Москву, чтобы вручить наркоминделу Чичерину послание, якобы полученное им после контакта с махатмами — «духовными учителями» всей Индии и Тибета. «Послание махатм» гласило: «На Гималаях мы знаем совершаемое Вами. Вы упразднили церковь, ставшую рассадником лжи и суеверий. Вы уничтожили мещанство, ставшее проводником предрассудков. Вы разрушили тюрьму воспитания. Вы уничтожили тюрьму лицемерия. Вы сожгли войско рабов. Вы раздавили пауков наживы. Вы закрыли ворота ночных притонов. Вы избавили землю от предателей денежных. Вы признали, что религия есть учение всеобъемлемости материи. Вы признали ничтожность личной собственности. Вы угадали эволюцию общины. Вы указали на значение познания. Вы преклонились перед красотою. Вы принесли детям всю мощь Космоса. Вы открыли окна дворцов. Вы увидели неотложность построения дворцов Общего Блага! Мы остановили восстание в Индии, когда оно было преждевременным, также мы признали своевременность Вашего движения и посылаем Вам всю нашу помощь, утверждая Единение Азии! Знаем, многие построения совершатся в годах 28–31—36. «Привет Вам, ищущим Общего Блага!»
Рерих, в отличие от Барченко, познавая Тибет, преследовал другие цели. Он понимал, что Советам в первую очередь нужны географические просторы и сфера влияния, а не духовная сфера и связь с непонятным Космическим Разумом.
Любопытно, что когда Рерих организовал следующую экспедицию, чтобы проникнуть в Лхасу и реализовать свои великие планы, то для поддержания духа он и члены его команды вдохновляли себя исполнявшейся на граммофоне музы-кой Вагнера «Полет Валькирии» и «Парсифаль» — любимыми произведениями Адольфа Гитлера. Правда, несмотря на все усилия, в том числе и овеянные музыкальным мистицизмом, экспедиция Рериха не была допущена в столицу Тибета.
Итак, мы не знаем, что именно получили коммунисты и нацисты от махатм Тибета; познали ли они какие-либо глубокие тайны Шамбалы, воспользовались ли ими. В этом свете показательна встреча Далай-ламы XIV в 1994 г. в Лондоне, на которой среди друзей главы буддистской церкви присутствовал Генрих Харрер и еще несколько бывших эсэсовских офицеров. Харрер был легендарным австрийским альпинистом, автором нашумевшего бестселлера «Семь лет в Тибете», все послевоенные годы скрывавший от общественности, что являлся членом НСДАП и ССс 1933 года. Он очутился в Тибете в 1944-м, бежав из английского лагеря для немецких военнопленных, располагавшегося в Индии. Другом духовного лидера Тибета считался и Бруно Бегер, один из пяти участников знаменитой научной экспедиции на Тибет, осуществленной нацистами в 1938–1939 гг.
Могу добавить, что Адольф Гитлер, еще до того как стал рейхсканцлером, не единожды посещал Буддишер-хауз — единственную в Германии буддистскую кумирню, устроенную в северо-западном предместье Берлина в одном частном имении во Фронау. Он вел задушевные беседы со старым тибетским монахом, служившим в кумирне; возможно, этот человек даже учил его искусству медитации, как это было с другими его учениками. Гуру посещал и Гиммлер, спокойно накидывая во время этих встреч оранжевую мантию поверх военного мундира.
Да и знаменитый бункер фюрера «Вольфшанце» (Волчье логово) был спроектирован по образцу самого высокогорного тибетского монастыря «Хранимый небом», план которого составил геодезист и архитектор Отто Ренц (его родителями были отец-немец и мать-бурятка). Который специально для этой секретной цели, и с благословения Гиммлера, вылетел в 1940 году в Тибет на самолете «Дорнье», с посадкой в Москве, Омске и Хабаровске (!). Впрочем, для более детального описания взаимоотношений нацистов с тибетскими богами нужно было бы написать отдельную главу…
В середине 50-х годов XX в. СССР еще раз направит экспедицию ученых и наследников чекистов в Шамбалу. Они пойдут маршрутом Блюмкина, ориентируясь по его точным топографическим данным; но вот достигнут ли они Шамбалы— большая загадка… Современный популяризатор сенсационной идеи Шамбалы писатель, ученый и путешественник профессор Эрнст Мулдашев, недавно посещавший Город Богов с научной экспедицией и сравнивший священную гору Тибета Кайлас с рукотворной пирамидой, верит, что эта и другие тибетские горы-пирамиды связаны с громадными, размещенными на склонах гор каменными «зеркалами», действие которых распространяется на изменение характеристик Времени. Это подтверждается и в священных тибетских текстах… Много открытий сделала и побывавшая в загадочных и недоступных уголках Тибета научная экспедиция Русского географического общества, вернувшаяся в 2006 г. Руководитель команды этой экспедиции Александр Сильвачев в одном из интервью признал: «Помимо закрытых для путешественников районов на границе с Индией есть еще секретные области на границе с Непалом, о которых тоже сложены легенды. Нынешние хозяева страны не слишком охотно допускают сюда ученых и туристов».
И все-таки, несмотря на трудности, специалисты и ученые, философы и ясновидящие, паломники и простые обыватели, околдованные мистическими тайнами Шамбалы, стремятся попасть в этот удивительный регион мира.
Грейгъ Олег
