Где заканчивается территория России? - «Гипотезы»

При награждении лауреатов премии Русского географического общества (24 ноября 2016) произошел эпизод, который задел мировую медийную сферу. Оживилась, зашелестела. А всего-то Президент РФ задал призеру вопрос: где заканчивается граница России? Вундеркинд ответил, что через Берингов пролив — у США. В. Путин, усмехнувшись, отреагировал: «Граница России нигде не заканчивается», пояснив, что это шутка. Не будем оценивать, насколько она удачна – не наша тема. Разве заметим — для многих неожиданно возросшая роль российского государства как влиятельного мирового игрока эта ремарка лишь уточняет новые реалии. Понятно, в рамках оценочных допусков. Но никак не сути заявленного. Как понятно и то, почему обиженные аутсайдеры мгновенно оценили ее как «имперскую». В понятие можно вкладывать разный смысл. Но каков бы он ни был, нельзя не видеть, что при анализе информационного вектора сквозных сухопутных коридоров Евразийского континента – например, Степного как клона Великого Шелкового, роль в общей мировой раскладке именно России представляется вполне синхронизированной с неожиданной шуткой. Речь об этом.

…В китайскую свою поездку не совсем ладно было с переводом. Обаятельная и непривычно рослая для китаянки Цао Джу Ся – Люся, из крупной авиационной компании, что по случаю организовала эту ознакомительную поездку, старалась. Но она больше работала по техническим текстам и таким же проблемам. А здесь лишь мило улыбалась в ответ и пожимала плечами. Когда мы забредали с ней во всякие пояснительные сложности прочих пластов усмотренного в том или ином закутке Поднебесной.

Так и в случае с этим красавцем в униформе своего времени – на снимке. Хотя бы, кто таков? Позднее выяснил, что это главный военный советник одного из упокоенных в этом месте императоров династии Мин. Той, что правила Срединной с середины XIV до почти окончания XVII в. И сошла на нет трагическим и безвременным образом. Впрочем, меня больше заинтересовали булава, как условный знак державности и власти, что до сего дня сохранился в украинской традиции. И меч легко узнаваемой формы — короткий акинак со знаком свастики на рукояти, который принято считать визитной карточкой скифов, саков, сарматов-савроматов и прочих половцев. Короче, хозяев в свое время степной части пространства во всей его евразийской протяженности. Скифский меч у китайцев? В свою очередь это означает, что, во-первых, никакой такой растиражированной замкнутости ханьцев, то есть нынешних китайцев – в русской огласовке названия этноса, не было и в помине, во-вторых, это прямой след древнейшей информационной активности степного торгового пути. Хотя бы потому, что ко времени этого расфуфыренного хлопца, никаких таких скифов и обозначенных прочих уже и в помине не было. Многие сотни лет как канули в Лету. Зато масса следов как контактов, так и общности исходной информационной базы в ее материальной и знаковой основах. Со всеми нами, вроде бы их наследниками.

   

Таким «случайностям», которые правильная историческая наука определят исключительно как совпадения, несть числа. Вот еще одно. Речь о широко, как ныне говорят, распиаренном исключительно китайском знаке философского единства противоположностей. Мы хорошо его знаем сегодня по графическому обозначению «инь-янь». Полагаем, представлять в известном китайском варианте нет смысла — только место занимать. В рамках темы любопытней иное. Этот знак Великого предела неожиданно и обильно обнаруживается на нынешних киевских окраинах. Среди так называемых трипольских культовых артефактов, возраст которых определяют в несколько тысяч лет. Откуда шло – со стороны Киева к Китаю? Наоборот? Впрочем, какая разница. Скорее, «Душа китайского народа» – продукт третьей стороны. В любом случае, конкретно этот знак старше египетских пирамид. Откуда вывод?

Вот от этого ковчежца из киевской частной коллекции с его тысячи лет тому утерянным смыслом. Но нас больше интересует, что связывает трипольскую археологическую культуру — по названию села у нынешней украинской столицы, и древний китайский символизм? Чего? Скорее, это общий знак того, что питерский военный доктор С.С. Коновалов определяет как Энергию Сотворения. Опять совпадение? Полагаем, что этот контакт культур обеспечил Степной коридор, что проложен от восточного океана до западного. Или наоборот? С его не столько торговой составляющей, сколько информационной. Похоже, что в этой последней он много древнее той цивилизации, которую мы обозначаем как китайскую, что, казалось бы, в этой своей временной протяженности не знает себе равных. Но если начать разбираться серьез, привлекая весь накопленный к нынешним дням багаж познанного, обозначаются острые углы нестыковок и подозрений, что «все не так, ребята!..» Понято, давно. Но в зажатых до упора тисках правильной научности мало что менялось. Разве что сейчас тронулось. Отсюда истошный крик поэта, что раньше иных осознал масштабы завалов из исторических несуразиц, что и ныне намеренно выдают за истины. Сегодня мы лучше понимаем и поэта, и то, что он хотел сказать:

Вдоль дороги — лес густой

С Бабами-Ягами,

А в конце дороги той –

Плаха с топорами (В.Высоцкий).

Знак философского Начала Начал неожиданным образом путает привычные подходы и устоявшиеся представления о миропорядке. И это далеко не такая уж редкость в древностях отечественных пределов. Стоит лишь чуть внимательней присмотреться к тому, что перед глазами, и вроде бы привычная картина укладки прошлого начинает расползаться буквально на глазах. Нужны еще примеры? Без проблем.

В помощь работы — С.М.Прокудина-Горского (1863-1944), придворного фотографа последнего русского царя. Также и тем, что сумел принцип разложения света ввести в еще неустойчивую практику светописи, и созданием с помощью этой технологии обобщенного портрета Российской империи своего времени. По сути, это подвиг жизни человека, о котором еще совсем недавно мы практически ничего не знали. Сегодня эта коллекция превышает три тысячи высококачественных изображений. Более чем столетней давности. И сколько еще отыщется? Со знаками другого времени, другой Руси, и совсем другой России. Уже непривычной, но все же узнаваемой. Подобного в мире нет — нигде и ни у кого. Да, работы чуть статичны, что диктовалось техническими условиями съемки. Но это и в малости не уменьшает воздействия на зрителя. Ошеломляющего, Впрочем, важнее заметить, что этот массив векового прошлого позволяет заглянуть в еще большие временные глубины.
 

Как именно? Вот тому пример, завязанный на тему нашего дорожно-степного разговора. Хотя есть и множество иных. Здесь хочу открыть именно этот пласт коллекции. Сергей Михайлович заложил его в Бухаре – вроде бы в дальних закутках империи и относительно недавно к моменту съемки к ней подшитый. Вроде бы. Сам автор дал ему название «Старик-сарт (Бабайка)». Выполнен приблизительно в 1910 году. Сергей Михайлович не очень аккуратен в ведении технических записей съемки. Точнее, правилу еще только предстояло сложиться. Но, повторимся, нам важнее другое.

То, что это старик, пояснений вроде бы не требуется. Хотя и это чаще всего понятие более чем относительное. Белобородый, как понимаю сегодня, вовсе не синоним старому. Много важнее то, что мужское украшение оформлено по старорусскому типу – лопатой. Смотрим аватар. В конце концов, не маячить же ему в безработных. Случайность? Как сказать и с какой стороны смотреть. Есть на снимках мастера и старики из Бухары и Самарканда с бородами, разведенными также по старинной русской культовой традиции на два клина как характерного, обрезанного царем Петром знака отечественной веры. А еще мастера упрекали в том, что по азиатским его фото трудно определить этнический тип населения. Дескать, все на русских смахивают. Почему? Этим же вопросом сам задавался — в Египте, в Ливии, на Киевских улицах Алма-Аты, Бишкека. Равно как и на стамбульском этническом фоне из арабов, греков, армян и прочих кавказцев.

Кто такой бабайка? По своему азиатскому опыту знаю, что, говоря словами науки, уменьшительно-ласкательное обозначение родственниками младшей группы своего любимого дедуси. Если для точности по сегодняшнему – киевскому. Смотрим снимок фотохудожника, заскочившего в дальние края. В вагоне, специально выделенном царем из собственного состава.

Сложнее с сартами. Но не безнадежно. Это прямой след местных отношений, струной напряжения в которых чаще всего выступало право владения на землю и воду. В этих яростных стычках – сам не раз наблюдал, культовое обозначение нынешних узбеков, таджиков и туркмен – сарты, превратились в некое подобие обидного уличного прозвища. Типа хохлов, чтоб досадить, как говорит М. Жванецкий, «до печенки достать» своим пудовым кетменем. В своих экспедиционных вылазках в междуречье Днепра и Десны видел в местных музеях точно такие же. Как и в Фергане, и почему-то даже не удивился, видя и там и там огромнейшие валы перемещенной земли. Как только набег с кетменем на чужую воду» обнаруживается, душа у спорщиков – будь он простой рабочий или академик, моментально отрывается в рай. На всех языках и наречиях, но больше отечественных. Масштаб его проникновения презирает абсолютно все границы, хотя, покопавшись в истоках, совсем не трудно обнаружить, что любое обозначение из этого специфического словесного подбора в корнях невинно как младенец. Но мы о прозвищах. Часть их превратились в названия этносов, стала родовыми фамилиями, чему масса примеров, иные утратили корни и воспринимаются как безликие, что означает – смысл плохо искали.

Так и с сартами. В принципе это древнейший след, закрепленный в космогонических мифах с их следом поклонения созвездию Большого Пса, что в Южном Полушарии. К нему, помним, тяготели древние египтяне, а современные африканские догоны об особенностях одной из его звезд — Сириусе, издревле осведомлены лучше астрономов. Нынешняя историческая линейка времени подобного казуса не допускает, что не мешает этой странности считаться давно известным научным фактом. Как именно поклонялись Большому Псу давние жители Ферганской долины и окрестностей, подробно рассказано в широко известных записках берберского купца Ибн Баттуты (1304-!368).

От этой культовой тонкости не такое уж и давнее обозначение местного населения сартами, что после ехидства по этому поводу таких же местных киргизов воспринимается с обидой. И когда у ферганской интеллигенции вызрело желание некой собственной самоидентификации, оно в чайханных своих спорах – несомненно, высоконаучных, решило: в новых реалиях времени лучше стать, скажем, не Сартостаном, что выглядело со стороны вроде бы не очень уж округло, а, желательно, иначе. Впрочем, дело привычки. Например, башкиры привыкли. Переводить не буду. Поэтому обратилось к В.И.Ленину как вождю мирового пролетариата с нижайшей просьбой — обозначить себя народом с привязкой к имени не забытого в местных кругах хана Узбека. Он же в арабской традиции султан Гийас Ад-дин Мухаммед (ок. 1283 — 1341), что как-то странно изображен в миниатюре Лицевого Летописного Свода. Помним, есть Царь-Пушка, Царь-Колокол. Почему не быть и Царь-Книге? Вот это она и есть. Сотворена в период Ивана Грозного. Его предшественник хан Узбек представлен в сборнике всем любопытным в тесном окружении православных. И с европейской короной. Известны и иные изображения хана – с еще более четкими чертами лица по русскому этническому типу. С чего бы вдруг? Не с того ли, что если внимательней всмотреться в картинку, то отчетливо увидим, что она старательно редактировалась Отчетливый след тотального – почти по всем миниатюрам, сокрытия реальности. Или создания истории, более нужной заказчику подделки? Вот почему прокудинский сарт «Бабайка» воспринимается как прямое отражение сложностей отечественного научно-исторического бытия.

Вождь просьбу уважил, поскольку не мог проигнорировать зов трудового народа. Декрет о поименовании части среднеазиатской территории бывшей Российской империи Узбекистана подписал, несмотря на явный диссонанс названия генеральной линии партии и правительства. Один из последних ленинских законов. И сталось это отнюдь в не такие уж и древние времена, как кому-то кажется сегодня. Лет на пятнадцать позже того, как в этих местах отметился со своей фотокамерой кудесник из столичного Петербурга. Это обстоятельство не особенно афишируется. Всем ведь хочется быть, скажем, древними украми, что вырыли (или нарыли?) Черное море. Чем узбеки хуже? У них, правда, это кипятковое желание не достигло степеней идиотизма.

Но нам здесь важнее пояснить, что след поклонения Небесному Псу отыскивается не только в нынешнем Узбекистане, но и в Персии. Как и на Руси. – скажем, периода Владимира Мономаха. След этого обстоятельства заявляет о себе в одном их киевских скверов, что на старинной Владимирской улице — изображением так называемого Семаргла как одного из древнейших богов славянства. И, видим, не только его. Впрочем, как смотреть, на что опираться. Если на хорошо известный ныне генный маркер R1a1,обозначенный, помним, как «русский», то в нынешней узбекской среде степень его распространения – в процентном отношении, такая же, как и на европейской части современного российского этнического поля. У местного и не местного уйгурского субэтноса он и того больше, поскольку маячит почти на уровне абсолютной отметки. Упоминаем об этом маркере только к одному: когда рассуждаем о братстве народов, то хорошо бы еще знать и всегда – не только в лихую годину, помнить, что оно часто завязано на общую кровную основу.

Параллели красноречивых аналогий, хотя точнее говорить об общности линий развития одних и тех же корней отыскиваются в самых неожиданных местах и в таком же виде. Этого Небесного Пса отыскиваем в культовом комплексе Чернигова, что не так уж и удивительно. В пластике храмового комплекса Новгорода Великого. И даже по всей Скандинавии в ее родовой с нами связи. Равно как и на смущающих современников старинных русских иконах из Третьяковки. И не только в ее залах. Вот одна из самых намоленных. Это особо почитаемый в родовом православии и исходном из него католицизме святой Христофор, как покровитель всех кто связан тем или иным боком с путешествиями, что само по себе очень уж неожиданной логикой вписывается в контекст этих наших заметок. Странный этот святой – с точки зрения нынешнего взгляда не деканонизарован, как вроде бы должно статься. Так часто случалось с культовыми авторитетами Руси. И не только. Изображения в этом его «псовом» виде встречаются в картинных галереях – в их коллекциях наиболее старых икон, в монастырях и церквях России, включая исламский ныне Татарстан, в самых неожиданных местах Синая с его богом Анубисом. И, похоже, не только. Если храм уж очень старый, то такие изображения переделаны под более привычный ныне общий иконный ряд, либо записаны, но чаще не комментируются.

Это к тому, что не надо тешиться иллюзией в незыблемости научных, православных и всех иных канонов веры. Этот принцип для совсем уж звонких голов. Но нам здесь важней другие обстоятельства. И больше всего относительно масштабов такого, завязанного на дорожное единство информационного разброса — в основах и деталях. Тех, что открытым текстом намекают на былое единство исходных корней. Оно не столько угадывается, сколько отчетливо видится по множеству больших и малых векторных направлений — как в деталях, так и в целом.

Еще показать? Без проблем. Понятно, что по информационно-торговым путям древности могло перемещаться много чего любопытного. Вот эта собачка на прорисовке, что отыскалась на древнем торжище — киевском Подоле, во время строительства линии столичного метро. Прибыла в украинские пределы из дальних азиатских мест. Самаркандских ли, бухарских, каракумских – не суть важно. Важней, что отыскался вперемешку с верблюжьими костями и иными знаками Востока – Ближнего, Среднего и Дальнего. И являет собой ту же божественную суть, выраженную таким затейливым образом.

К слову, популярное в русской идиоматике выражение «всех собак вешать» — от этого характерного замочка с утерянной во времени дужкой. Замечу попутно, что с многочисленными «собаками» в русских пословицах и поговорках – далеко не все так прозрачно, как представляется по первому взгляду – все они, включая самих животных, прямой след информационно-торговых отношений древности во всех их сложностях памяти. Вплоть до космогонических мифов, истинную подоплеку которых еще только предстоит прояснить. К слову, тот же самый собачий след в польском языке, в котором выражение пся крев стало восприниматься как смертельная обида. Все как в Узбекистане. Это подозрение подкрепляется тем известным обстоятельством, что польская элита до сего дня с гордостью называет себя ордынцами. Прямой след из древности, поскольку имеет отношение к определению дорусской по названию Тартарии как орды, то есть ордена, что по моде времени. Карты сохранились, и дают представление о нехилом ее формате. Еще языческом, когда поклонение Звездному Псу было обыденностью. Или, на худой конец, еще не вытеснено из бытового употребления. Похоже, что наше кровное сучий потрох повязано этой же самой темой.

Но здесь о другом. Часть работ Сергея Михайловича Прокудина-Горского выполнена в более привычном на тот отрезок времени черно-белом варианте, что и в малости не умаляет их информативный заряд. Причина отказа от цветового решения, скорее всего, тривиальна и объясняется исчерпанностью заранее заготовленных автором пластин. Судя по всей этой части азиатской коллекции, фотохудожник попросту увлекался и когда натолкнулся на неожиданный для него поворот темы, использовал то, что оказалось под рукой. Говорю об этом с уверенностью, поскольку сам попадал в такие же ситуации. Например, снимая фаллическую башню Бурана в Чуйской долине Тянь-Шаня – это почти рядом от места съемки Прокудиным-Горским его сюжета, о котором речь впереди, пришлось заложить в фотоаппарат пленку неоправданно высокой для условий съемки чувствительности. И по итогу получить результат, который на годы вперед определил уже осознанное внимание к неожиданному эффекту странных свечений. Здесь тот же случай. Подробности в нашей книге «Тайны Большого Креста».

Возле обложенных лавчонками мечетей, Сергей Михайлович натолкнулся на группу дервишей. Тогда они в Азии еще не были в диковинку. Это к моему времени они стали уже почти раритетом. Как и женщины в парандже с чачваном – волосяной сеткой перед лицом. Но мгновенно «уловив тему», он решительно выстроил «хлопцев» в общий ряд. Затем перевел группу к иному месту съемки. Для «повтора». Какой из снимков лучше, судить не берусь. Мне показалось, что этот, поскольку при кадрировании убрана часть досадно «мусорных» деталей. Кто такие дервиши? Точнее будет сказать, что это некая каста людей веры — со своими особенностями в поведении, в философии, культуре и культе. Обрядовые танцы дервишей, хотя точнее говорить о специфике молений, видел на Синае вблизи мечетей, православных коптских церквей и их сторожей с укороченным «калашом» в руках, впечатлили до откровенного потрясения. От одной только мысли, что перед твоими глазами происходит нечто действительно уж запредельно древнее, в чем еще только на века вперед обозначатся и христианство со своими ветвями, и ислам во всех вариациях. Что это и есть настоящий Восток, что и в этих своих проявлениях он тоже твой. Причем, гораздо ближе, чем это представляется не искушенному в обыденностях сознанию. Больше того, в этом ответ на вопрос, почему значимый украинский писатель Григорий Федорович Квитка-Основьяненко (1778-!843) с его крепким богословским образованием так позорно – на современный взгляд, путал православие с правоверием. И почему молитвы тверского купца Афанасия Никитина (умер в Смоленске около 1475 г.), известного своим «Хожением за три моря», так напоминают исламские. Странно, но факт.

Итак, смотрим, помня, что это Бухара. И прежде всего на стену, что за спинами самобытных героев снимка. На ее белом фоне легко читаются некие знаки. При известном напряжении начинает доходить, что они из числа так называемых родовых. И не просто родовых, а из их славянского солярного цикла. Кто хоть чуть в теме, понимает о чем речь. А если без замысловатостей. то это те самые знаки древности, которые легко отыскиваются на Тянь-Шане и Памире, по всей их протяженности, на Ближнем Востоке и всему африканскому северу, Китаю, и не только в Туркестанской его части. Но больше и отчетливей встречал их в Твери и Калуге, Смоленске и Костроме. И много где еще. Вот почему так называемая «черная легенда о попе Иване» (см. у Льва Гумилева), заклейменная «правильной» наукой как миф, начинает восприниматься не такой уж и черной. И явно не с чего бы вдруг, а по совершенно объективным причинам. И в этом случае соотносимся с аватарным изображением.

Поворот в сторону, скажем так, русскости лиц мы уже трогали. Повторяться не будем, тем более что он требует отдельного разговора. И мы к нему еще вернемся. Отчасти опять же в связи с работами Прокудина-Горского. Как-нибудь по случаю. Здесь же после осмотра рукавов глянем на ноги, чтобы усмотреть на них лапти. По форме и применению – те же самые, что из дальних русских краев. Как и длиннющие рукава на халатах, что тоже в хорошо знакомой традиции. Эту деталь одежды – в таком ее виде, знатоки темы часто называют ложной. Впрочем. нам важнее, что она долгое время считалась исконно русской. Как в народной массе, так и в быту элиты. Чему совсем не хилое число видовых подтверждений. Кто, что и когда перенял не так уж важно, важней другое – в бухарской практике эта странность моды сохранялась достаточно долго. С заездом в начала ХХ века, что и видим на снимке.

Согласен, эти детали вполне могут заворачивать внимание в пользу совпадений, что продиктованы условиями сермяжного бытия. Но когда такие детали переваливают за порог понятия «великое множество», невольно начинаешь дозревать до вывода, что наши представления о нашем же давнем и относительно давнем прошлом страдают очень серьезной недосказанностью. Если не оценивать ее намеренной искаженностью. Это вроде бы мелочное обстоятельство поймано маэстро на уровне интуиции и эстафетой передано в будущее — нам. В качестве повода побеспокоить затылок при поиске ответов на вопросы, которым, похоже, нет конца.

Чтобы не быть голословным недолго покопался в Сетях и подобрал первое попавшееся под руку подтверждение к зигзагам моды, и странностям ее пространственно-исторических завихрений. Много времени это не заняло. В наших научно-исторических завалах можно отыскать все что угодно. К примеру, безбородого еще, о чем как-то уже говорил, царя Бориса Федоровича Годунова с атрибутами высшей государственной власти в руках, чего вроде бы не может быть, поскольку принял эти самые символы в пятьдесят четыре года. Но есть. Или его же в цивильном платье со знаками исламского канона (рис.). С пояснениями в приложении к «правильному» описанию нашего исторического прошлого сложнее. Вопрос всего лишь малым: кто и зачем такую правильность определил?

Если бы случай был единичным, то не стоило бы, как говорится и колья ломать. Или что там еще?

Вот еще одна прокудинская загадка из Бухары столетней давности. Самим автором она без затей обозначена как «Минарет». Все правильно. Вроде бы. Никто не спорит. Все красиво образно и загадочно. И вполне подходит под авторское определение – этюд. Но исследователями темы давно понято, что любой минарет, равно как и отечественная колокольня, это ничто иное как наглядное изображение главного славянского языческого божества Рода в его уже помянутой и легко узнаваемой фаллической ипостаси. Для наглядности подтверждается характерной формой проемов дверей, окон и оконцев. Вплоть до начал ХХ века. И не только в азиатских глубинах. Так сказать, и традиция, и четкая охранная линия, что в словесном выражении выглядит как «Господи. Спаси и Сохрани!» Кстати, вышивка «крестиком» как древнейшим знаком Рода — тоже самое. Если и этого мало, то можно представить многочисленные изображения древних молений, что донесены до нас в рисунках на камнях. Отсюда, между прочим, и тема продолжения Рода в том числе и через сакрально-знакового аиста на высоких столбах и крышах. Именно поэтому душа художника и встрепенулось при виде неожиданного сочетания одного-другого с третьим. И полез в кофры за аппаратурой. Найдется ли кто-либо еще, кто не сделал бы того же самого?

Не сомневаюсь в другом. Основный образ того, из чего состоит родина, народ, огород и даже урод, точнее урода, что на современном польском – красавица, в графическом виде изображается в форме так называемого равностороннего креста. Его и прикладывали к парадным великокняжеским и царским одежкам – вплоть до первых Романовых. И только затем начинаются трансформации. Его — этот самый родовой крест, видим и на стенах конкретно этого архитектурного сооружения, которое сегодня определяется исключительно как мечеть.

Больше того, все нательные кресты до времени царя Бориса Годунова изображались именно в этом «равноплечем» виде. Один такой, что подобран по нынешней весне у одной из бывших смоленских церквей в междуречье Днепра и Десны — у древней Черниговской дороги. Обломилась бусинка и крестик без всяких знаков христианства – а они там и не только там, все такие, хозяином или хозяйкой был попросту посеян. Есть знаковые символы проще — без солярных «накруток». Но однозначно все без еще только будущих христианских пометок. Это к тому, что эти же родовыми знаками обозначено родовое молельное строение на снимке Прокудина-Горского из Бухары. Никакого ислама – язычество в наглядном его виде.

Точно также украшены все местные культовые строения по всей Ферганской долине и далеко за ее пределами. Например, на несколько раз осмотренным в командировках мавзолеях Узгена, через который связаны между собой собственно Шелковый путь, что за горными хребтами в своей классике, и наш Степной, что сегодня своей частью переезжает на Старую и Новую Смоленские дороги. Видеть это плетение узоров доводилось всякий раз, когда выезжал на заставы Ошского и Мургабского погранотрядов. Если такие строения отмечены арабской вязью. цитатами из сур Корана, то это знак много более поздней «реставрации» с учетом новых правил. И не более того. На этой бухарской мечети на момент съемки их нет. Но позднее, если строение уцелело, они обязательно появились. Но, правда, и то, что на множестве культовых строениях Самарканда и Бухары знаковая символика, сохранена в первозданном своем виде — свастичном.

Но больше всего удивился, когда эти же самые – один к одному, узорные плетения, обнаружил в Смоленской и Тверской областях и в иных местах центральной России. Все это по совокупности следы их дохристианских языческих верований. Что означает – наши представления о культовых явлениях крайне далеки от того, что они собой представляли на самом деле. Особенно по временному их срезу.

Это все и к тому тоже, что Прокудин-Горский дал нам не столько чудесную, сколько реальную возможность – кинуть взгляд за линию временного горизонта, куда, казалось бы и заглянуть-то уже невозможно. Но и увидеть ту Россию, о которой у нас практически никогда не было внятных представлений. Равно как оценить и масштаб понесенных потерь. По разным причинам, что никогда не останавливало власти. Во всех ее видах, включая культовые. Привели здесь лишь крохотную часть информационных следов. Их много больше, особенно в языке. Что хорошо известно лингвистам. И прочих знаках, включая нынешний украинский герб. Как след тавра казахского рода жалайыр.

Оценивая эти обстоятельства, невольно приходишь к выводу, что давно пора бы скромному придворному фотографу Сергею Михайловичу Прокудину-Горскому памятник поставить. И выше тех, которыми отмечен след, скажем, Владимира Мономаха. Тем более, что заслуги Святого Владимира за пеленой исторического мрака. А здесь все на виду. Смотри и думай.

Молитва святая слезами прольется

Христовой любовью исполнится грусть

И в это мгновение душа прикоснется

К Великой Вселенной по имени Русь. (Сергей ТРОФИМОВ)

Это к тому, что любое этническое поле сшито из лоскутов. Дело разве что в разноразмерности этих лоскутных пропорций. Исключений не бывает. Стоит лишь чуть внимательней присмотреться к этому этническому одеялу, как вроде бы неочевидное становится вполне явным. Скажем, давно сам заметил, и получил подтверждение в исследовательской литературе, что черниговский еще в недавнем прошлом субэтнос серьезно отличается, скажем, от больше тронутой тюркским исходником киевского типа. А тем более европейского полесского. Без всяких «укров» между ними. Больше того, если сравнить черниговских аборигенов с теми, кто наглядно представлен в азиатской серии снимков Прокудина-Горского, то подозрения лишь усиливаются. По чертам лица, элементам культур, генной закладке и многому прочему — это одна и очень крепкая ветка когда-то целого. Отсюда все эти странности совпадений. Когда-то – и не так уж давно, выходцы из пределов междуречья Амударьи и Сырдарьи стали обозначаться как славяне-северсы. В просторечье севрюки, что стали основой казачьего донского субэтноса Руси, у которого сложились собственные кастовые заботы и обязанности на сложностях пространственных дорожных укладок. А вовсе не бандитский сброд Хортицы. Это объясняет, почему именно севрюками основаны и черниговский, и киевский культовые центры, и почему первые печерские святые-основатели из этого же рода. Почему именно ими создан литературный шедевр о своем князе Игоре Северском. Тот самый, что известен как «Слово о полку Игореве…», и как продолжение все того же информационного вектора Степного коридора. Это объясняет давнюю литературоведческую проблему – почему под этим шедевром нет прочной литературной традиции. Она есть, только отнесена к иным местам. По времени сложения.

А это означает, что полная ликвидация через территорию Украины транзита, в том числе и в таком его виде, приведет – по факту привела, к полному краху украинской идеи как таковой. Ей попросту не на чем держаться. В процессе развития. Игры кончились.

Почему переместились на пять тысяч километров к Западу? Да потому, что основные торговые маршруты ушили на крупные реки и моря с океанами. Новые экономические условия потребовали новых мест обитания – в привычном ключе. Не случайно в этот временной период сложилась старинная русская поговорка – «не видавши моря, не видал и горя». Все то же у нынешних болгар. Если в названии этноса поменять в согласии с общерусской традицией фонему «б» на «в», между которыми долгое время не было особой разницы, то многое в общеродовой этнической раскладке становится на свои логические места. Поскольку между болгарином и волгарином как обитателем волжской поймы сразу возникает устойчивая смысловая связь, Она четко обозначена на картах Руси. До нынешней своей Фракии, куда выведены ханом Аспарухом (усл.640-700) из обозначенного китайцами рода Дуло, или Ду-Ло. Далековато, однако, будет. Но мы лишь о том, что проблем с перемещением на дальние расстояния у предка не было. Заодно оценим здесь же и «Русскую Бивлию» великого Франциска Скорины (ок.1490 – ок.1551).

Следствия раскола родового поля с наглядными последствиями далеко не единичны. Вспомним хотя бы, что в свое время Великобритания с опорой на местных «патриотов» подсадила на иглу истинной, пардон, демократии часть Индии. Изрядный клок пространства по Шелковому пути получил в 1947 году наименование Пакистана. Что сформировало все ту же классическую торгово-информационную пробку. Типа нынешней, украинской. Все складывается как между Россией и Украиной по параллельному Степному коридору. И это означает только то, что «наци» как явление не в состоянии решить ни одной общегосударственной проблемы. С той лишь разницей, что у России в наличии варианты по выстраиванию целой связки обходных маршрутов. И колоссальнейшие возможности для их достаточно быстрого обустройства этих коридоров. К тому, что разница между двумя частями искусственно разорванного целого наглядна и вполне годится в качестве примера для оценок и выводов. Успехи же Индии на фоне хронических свар и явной бесплодности Пакистана говорят сами за себя. И здесь тоже все в полном соответствии со старинной русской поговоркой «где дорога, там и путь». Не забудем о приложении сказанному и помянутого генного маркера R1a1, известного, повторимся, как «русский». Поскольку это само по себе повод для размышлений и выводов — как о разного рода как причинно-следственных связях, так и по поводу логики развития современных событий. Жаль, думать некому.

Мы очень многого не знаем — о самих себе. Пока не знаем, что не фатально. Речь только об этом. Чтобы и кому-то ни показалось.

Александр Федорович МАСЛОВ